Охотник за смертью. Война

– У вас не такой уж большой выбор, – спокойно ответила машина. – Мои системы уже самовосстанавливаются, а у вас нет достаточно мощного оружия, чтобы меня уничтожить. Граната просто застала меня врасплох – она для своего размера оказалась неожиданно мощной. Но скоро я снова начну функционировать на приемлемом уровне, и, если вы мне не дадите сойти за Джека Рэндома, я переключусь на запасную программу – убивать всех людей подряд. И что будет тогда с вашим наступлением на командный центр? Нравится вам или нет, а я вам нужен.

– Черта с два. Джулиан, раздави этого жестяного солдатика.

– С удовольствием, – сказал Джулиан. Он вызвал пси-бурю, сосредоточил ее в молот чистой силы и обрушил на изуродованную фурию. Машина в форме человека сплющилась, будто на нее сел звездолет, металл ее корпуса покрылся сеткой трещин. Джулиан холодно улыбнулся, видя, как металлическая фигура сплющивается под давлением его разума. Эспер сосредоточился, и сплющенный металл свернулся в шар, сжимаясь все туже, пока осталась лишь сплошная металлическая сфера без всяких признаков жизни. Джулиан улыбнулся вновь.

– Попробуй почини это, сукин ты сын.

Финли и Евангелина закопали шар под грудой частей человеческих тел. Джулиан посмотрел в камеру Флинна, все еще висящую над ними, и задумчиво нахмурился.

– Нет, только не камеру! – взмолился Тоби. – У нас нет запасной!

– Мы не можем рисковать утечкой информации, – сказал Джулиан. – Никто никогда не должен узнать.

– Мы умеем держать язык за зубами, – заверил его Тоби. – Это будет не первый материал, который я похороню. Спроси Кэмпбелла, он за меня поручится.

– В таком деле – не уверен, – отозвался Финли. – Но я думаю, мы можем считать, что он понимает: если хоть один кадр когда-нибудь всплывет, к нему построится очередь желающих убивать его медленно и изощренно. Верно, Шрек?

– Я бы и сам лучше не сказал, – ответил Тоби. – Я видел вас в деле и уж никак не хочу, чтобы вы пришли за мной. Да это и неважно. У меня и без того материала хватит, чтобы сделать меня бессмертным.

– А я? – спросил Флинн. – Разве мне не полагается бессмертие?

– Ты ослышался. Я сказал «бессмертным», а не «бесстыдным». Твое дело – направлять камеру, а думать предоставь мне.

Флинн смерил его ледяным взглядом.

– Я – творческий работник. Это даже в моем контракте указано.

– Я знаю, кто ты, – ответил Тоби. – А теперь заткнись и наводи камеру, куда я скажу.

– Хам! – сказал Флинн. – Подожди, первый раз, как ты заговоришь в камеру, все увидят, как ты похож на свинью.

– Можно поклясться, что это муж с женой бранятся, – усмехнулся Джулиан. – Финли, надо вести людей, пока они не стали задумываться, что здесь случилось. Если возникнет паника, наступление пропало.

– Понял, – ответил Финли. Он встал на груду щебня, чтобы его все видели. – Джек Рэндом убит! Его убила Империя! Так сойдет ли ей с рук его смерть или мы будем биться, как того хотел бы он, если бы остался жив? Так за мной, к победе или смерти!

Вот так просто, но это помогло. Повстанцы завопили проклятия Империи и ударили вперед, горя жаждой мести. Финли вел наступление, Евангелина и Джулиан прикрывали его с боков. Он не сомневался, что повстанцы пойдут за ним во имя Рэндома. Мертвый вождь вдохновлял их даже больше, чем живой. Защитники пытались держаться, пока думали, что смерть Рэндома деморализует мятежников, но новая и еще более решительная атака – этого они уже выдержать не могли. Смятые численностью и напором противника, они дрогнули, повернулись и побежали; многие демонстративно бросали оружие, показывая, что больше не воюют, и в несколько минут битва была окончена. Войска разбегались во все стороны, удирая с места бойни, а повстанцы рубили тех, кто был недостаточно быстр.

Финли рвался вперед к массивным стальным дверям, которые были единственным входом в бункер командного центра. Встроенные в стены бункера дезинтеграторы открыли огонь, но Джулиан отводил лучи эсперной силой, пока снайперы повстанцев не уничтожили дезинтеграторные пушки.

Тогда все скопились у дверей, и Евангелина ввела входные коды, сообщенные ей руководителями Подполья. Ничего не произошло. Евангелина попробовала снова, аккуратно вводя каждую цифру, но дверь оставалась закрытой. Финли слышал, как волнуется толпа у него за спиной.

– Всегда так, – ворчливо бросил он. – Все приходится делать самим. Джулиан, открой эту дверь.

– Я пытаюсь, – ответил Джулиан. Он сосредоточился, игнорируя возникающую в висках привычную боль, и ударил в дверь психокинетическим молотом, сорвавшим дверь с петель и вбившим ее внутрь бункера. Повстанцы разразились ликующим воплем и рванулись вслед за Финли в открывшийся проем. Но Финли почти сразу же резко остановился. Евангелина и Джулиан чуть не влетели ему в спину. Перед ними с обнаженным мечом у входа в коридор стояла одинокая фигура в тунике без надписи и в стальном шлеме с маской. Фигура, знакомая каждому, кто хоть когда-нибудь смотрел бои на Аренах. Это был сам непобедимый чемпион, Железный Гладиатор.

– Нет, – сказал Финли. – Только не ты...