Охотник за смертью: Восстание

Они покинули мостик и поспешили к скоростному лифту, ведущему на уровень, где располагались каюты офицеров. И сразу поняли, что попали туда, куда надо, — в коридорах толпился народ, включая тех, кто только что отдежурил вахту и был разбужен звуками из каюты Стелмаха. Все кричали, махали руками и бессвязно ругались. Сайленс вежливо, но твердо предложил всем вернуться в каюты и лечь спать, поскольку он уже пришел и, несомненно, обо всем позаботится. Фрост со своей стороны прибавила к его речи парочку свирепых взглядов, и вскоре коридор опустел. Сайленс и Фрост завернули за угол и обнаружили, что люди из службы безопасности организовали в коридоре перед каютой вооруженное дежурство. Бедняги так и подпрыгнули, когда Сайленс окликнул их со спины, но, увидев капитана, сразу успокоились. Более того, они искренне обрадовались разведчице — вероятно, впервые в жизни.

Шестеро дежурных некоторое время спорили, кто же из них начальник караула, а потом вытолкнули вперед одного. Он начал было докладывать о том, что произошло, сообразил, что забыл отдать честь, попытался исправить эту ошибку, одновременно извиняясь, и в конце концов окончательно сбился. Когда он начал свой рассказ во второй раз, в каюте Стелмаха что-то грохнуло, раздался звон осколков и звуки проклятий. Незадачливый рассказчик сглотнул и сделал третью попытку:

— Докладывает лейтенант Занг, сэр. Офицер безопасности Стелмах, судя по всему… ну… нездоров. Мы попытались узнать у него, в чем дело, но он отказался с нами разговаривать, а кроме того, у него есть дисраптер. Может, вы, капитан, попробуете поговорить с ним. Я уверен, что вас он послушает, — ну и разведчицу, конечно.

— Вольно, лейтенант, — сказал Сайленс. — Сейчас разберемся. Для начала отойдите со своими людьми за угол. Возможно, ваше присутствие его только сильнее раздражает. Охраняйте коридор с обеих сторон. Я не хочу, чтобы нашей со Стелмахом беседе кто-нибудь помешал. И ни в коем случае не прерывайте нас, лейтенант, разве что объявят боевую тревогу.

Занг кивнул и приказал своим людям отойти за угол. Отступление вышло быстрым, но достойным. Стелмах продолжал что-то крушить у себя в каюте. В глубине души Сайленс был восхищен его выносливостью. В дни своего запоя он несколько раз впадал в подобную ярость и по опыту знал, что так долго продержаться не сумел бы. Он обернулся к Фрост и нахмурился:

— Я ведь сказал: никакого оружия, разведчица!

— Но у него же дисраптер!

— Пока что он его не использовал. И не надо подавать ему подобных идей.

Он продолжал сверлить Фрост яростным взглядом, пока та не убрала дисраптер в кобуру, и только после этого обернулся и посмотрел, что творится вокруг. В коридоре было тихо и безлюдно.

— Вы не знаете, пьет Стелмах или нет? — спросил он. — Я ничего такого не слышал, но любому на его месте было бы не по себе. Слишком напряженная работа, да и спиртное легко достать.

— Что еще хуже, ему так же легко достать и наркотики, — добавила Фрост. — Во-первых, его люди используют наркотики при допросах. Во-вторых, именно они конфискуют все контрабандное зелье, которое люди протащили на корабль. Не может быть, чтобы ни у кого ничего такого не было. В личном деле Стелмаха нет никаких упоминаний о наркотиках, но ведь он как офицер безопасности имеет доступ ко всем файлам. А я не могу сказать, что хорошо с ним знакома. И не думаю, что кто-нибудь может. Его работа не способствует сближению с людьми.

— Но его по крайней мере уважают?

— Думаю, да. За это говорит хотя бы тот факт, что никто еще не подкинул ему в каюту осколочную гранату. Значит, люди считаются с авторитетом Стелмаха, а его подчиненные не дремлют.

Оба они осторожно подошли к открытой двери каюты и по сигналу Сайленса прижались спинами к перегородке рядом с дверным проемом. Теоретически Сайленс должен был всего лишь показаться Стелмаху и потребовать, чтобы тот успокоился и объяснил, в чем дело. Офицер безопасности должен немедленно подчиниться приказу своего капитана — иначе его ждет полевой суд за нарушение субординации. Но Сайленс подозревал, что на практике ему придется скорее уворачиваться, чем говорить. Особенно если Стелмах действительно вооружен. Конечно, согласно уставу ношение лучевого оружия на борту корабля строго запрещено. С другой стороны, Стелмах — офицер безопасности крейсера, и никто, кроме самого капитана, не может запретить ему носить дисраптер, если он этого захочет. Сам Сайленс всегда был вооружен — но им с разведчицей, наоборот, предписывалось носить оружие, отчасти как раз для подобных случаев. Правда, капитан еще ни разу не применял его против команды и не собирался этого делать. К черту устав.

В каюте Стелмаха было тихо. Сайленс набрал в грудь побольше воздуха и крикнул, стараясь, чтобы голос звучал четко и уверенно:

— Стелмах, это капитан. Со мной разведчица. Нам надо с вами поговорить.