Охотник за тенями

— В целом же… — наконец вновь заговорила Ирия, не дождавшись каких-то слов, — Сейчас просто хотела вернуть тебе Долг смерти или жизни, — «долг» она произнесла так, что становилось понятно, он с заглавной буквы, — Называй как хочешь, но именно ты сегодня меня спас. А такой груз, он всегда чувствуется на горбу. Всегда, Стаф. Запомни это. И мне плевать, кто и что думает, я знаю, научена горьким опытом. Такие долги, — сделала она акцент на слове «такие», — необходимо выплачивать как можно скорее. Чем больше их копится, тем быстрее они тебя утянут на самое дно, сломают, а удача отвернется. Особенно это касается мертвецов. Чем больше у тебя перед ними обязательств, чем больше в их руках твоих долговых расписок, тем хуже. И они копятся, копятся. Одна к одной, — хоть не без «тараканов» объяснение, но вроде бы правдивое. По крайней мере, Ирия так думала. Ещё один девайс требовался в коллекцию — амулет Истины или нечто похожее на него.

— Кстати, «одержимость» у тебя ведь открылась? Не так ли? — неожиданный вопрос застал врасплох, это осознал, когда автоматически кивнул, размышляя. А ведь не хотел никому сообщать о данном факте. — Собственно, как и предполагала. Предложение, которое исходило не только от меня, как ты понял, а от заинтересованной группы лиц, утратило свою актуальность. О данном новом аспекте тоже хотела тебя уведомить.

— Вы — это кто? И что предстояло мне делать и какова цена?

— Мы — это заинтересованная группа лиц, — повторила почти по слогам, — В чем заключалось предложение? Это тайна. Принял бы — всё узнал сам. Сейчас же ты стал никому не интересен. Из нас. Те двери теперь закрыты по объективным причинам. Навсегда. Большего сказать не могу. Почему? Зачем? Может и узнаешь когда-нибудь от кого-нибудь, но точно не от меня. На мне клятв, и не только перед ЦК, столько — начни я болтать, пепел быстро просеивать придется. Я же — не самоубийца. Скажу одно, многим ты поломал планы. Но нас можешь не опасаться, зла не сделаем. По крайней мере, специально не будем. Не особо много ресурсов потратили, не особо большой ущерб нанес. Что же до чьих-то хотелок… Пусть сами с ними разбираются. Подбиваем наш с тобой баланс, на мне Долг, ещё услуга, — задумалась, затем добавила, — Да, если решишь последнее взять чем-то носящим сексуальный характер, поверь, грохну не задумываясь. Или минимум сломаю руки, ноги и то самое. Я себя не на помойке нашла, чтобы продаваться. Всё. Больше у нас никаких точек соприкосновения не имеется.

Оторопь? Злоба? Нет. И последние слова прошли мимо, вызывали же некую обеспокоенность фразы про «долги» и «мертвецов». Именно тем следовало их отдавать сразу и сполна. Вывод? Он довольно интересный и отнюдь не радостный. Может, именно этого и добивалась? «Коренные» нинейцы тут всё через одного «психологи».

Но тревога кольнула. Да, именно. Мягкой лапой, выпустив коготочки, провела ими по душе. За последние несколько земных суток, я сбился со счета сколько раз мне грозили смертью, перестал обращать внимание. Тут же всё было по-другому, оттого и пронимало. Девушка говорила так, будто я действительно труп. И она верила, именно верила в собственные слова, как в непреложную истину, догму ли. А то, что пока дышу, говорю, мыслю, наконец, ничего в этом уравнении не меняло. И вопрос: она что-то знала?

Но раз не говорила, то и не скажет. Сука! У меня не имелось методов и средств воздействия на Ирию. Никаких. «Призрачный паук», кокон и затем «Хозяин боли»? Ага-ага. После этого сколько я проживу? Вот-вот. Да и не давала повода дама поступать с ней так жестоко. А, если ещё какие-нибудь арты и характеристики имелись, в результате не пройдет моя, пусть неожиданная, атака? Она же здесь в блин закатает. Свидетелей нет, поэтому плевать на рейтинг. И ещё, девушка смогла бы доказать, что я сам на неё напал. Но самое важное, при любом раскладе мои цели не будут достигнуты. Значит, необходимо отбросить подобные мысли.

Центурион всё же, мля.

— И может это к лучшему. Так как даже я не понимаю, что у тебя с головой творится! Такое ощущение там полный бардак! — продолжила монолог.

— Чужая душа — всегда потемки! — ответил цитатой. Чем, видимо, окончательно выбесил Ирию, меня даже обдало её дикими эмоциями — ярость, злость, какая-то обреченность и безнадежность ощущались сквозь едва-едва проявляющуюся истеричность речи:

— Потемки?! Ты идиота кусок! Сначала убивать низших и высшего! А потом взять и тупо отказаться от покровительства того, кто хотя бы как-то прикрыл, спас тебя! Да, да, это Фёдор! Пламенный, мать его! И в распадке, — порывисто кивнула куда-то назад, — ситуация была другая. Абсолютно! Поэтому я тебе рекомендовала отказаться от ученичества, принять мое предложение и как сыр в масле кататься. Как котик был бы! Всё бы гладили, ласкали, лелеяли… — интересно, какая участь мне была уготована? Но это уже не особо важно. — Но там ты гордо жопой вертел! Свободная личность, индивидуальность… — заявляла так, словно сейчас я что-то у них просил. И последние слова, будто выплюнула, причем целилась слюной мне в лицо.