Охотник за воспоминаниями

Граф обосновался здесь года три назад. Известный аурумский скандалист и ловелас, он однажды так вошел в раж, что убил не только вызвавшего его на дуэль молодого дворянина, но и обоих его секундантов. А это, как оказалось, было очень даже зря. Ведь оба принадлежали пусть и к отдаленной, но все же ветви королевского семейного древа. Поэтому, узнав, что безутешная родня уже обивает порог королевы Катрины, и зная крутой нрав ее величества, граф не медля покинул пределы родной Орпейи. Как только не испугался, что Воитель покарает его за нарушение дуэльного кодекса, стоит наглецу ступить за границу Вольных Земель, места, где боги скоры на расправу? Ведь говорят, тут до них ближе, чем во всем Либриуме. Но, у Воителя, видимо, нашлись дела поважнее и граф Раске до сих пор здравствовал.

Купил самый большой дом в Мидлтоне, отделал его со всем возможным шиком, и принялся скучать: пить, играть в карты, волочиться за дамами. Все как и раньше. Но масштабы, увы, были уже не те.

Похоже, Холден в особняке ждали. Не успела она поднять руку, чтоб ударить в резную дверь бронзовым молоточком, как на пороге появился сам хозяин:

– Наконец-то! Скорее! Спешим!

Он выскочил из дому, и припустил к пароплану, обгоняя капитана, а за ним бежали три здоровенных лакея, тащили чемоданы и саквояжи. Зрелище оказалось увлекательным. Обычно вальяжный и презрительно-высокомерный, Раске отчего-то вдруг утратил весь свой светский лоск. Одетый как обычно, дорого и модно, он был несолидно взъерошен и суетлив. Вытянутое породистое лицо графа сегодня напоминало морду загнанной лошади.

Только сейчас Ланс вспомнил что уже видел графа, Раскеприезжал с супругой в Роксбридж сделать пожертвование в попечительский совет колледжа. Еще тогда впечатление о нем сложилось самое неприятное.

Те мидлтонцы, что собрались на площади (а это уже было почти все население, способное самостоятельно передвигаться со скоростью, превышающей скорость средней черепахи) встретили такую процессию радостным улюлюканьем.

Однако граф не обращал ни на что внимания, а с завидной резвостью лез в разверстое брюхо паростата, отбирал у лакеев чемоданы и нетерпеливо притопывал, выглядывая оттуда.

– Холден! Ну где же вы? Скорее! Я не могу ждать!

Однако Холден, к вящему восторгу публики, даже не ускорила шаг. Ветерок трепал ее рыжие волосы, на вздернутом носике блестели капельки пота. Неземная девушка!. Питер про себя уже решил, что когда вырастет, женится только на ней. Он тут же сообщил об этом сыну аптекаря, но тот и сам принял подобное решение и после обмена обидными непарламентскими выражениями, угрозами и даже парой тумаков, бывшие друзья стали врагами навечно.

Как покажет будущее, вечность продлится ровно полтора часа, как раз до того момента, как они попадут в лапы к сторожу яблоневого сада и примут от его рук сблизившую их совместными страданиями кару. Пучок крапивы отлично помогает прочистить мозги, жаль, что не всегда этот простой и действенный метод можно применить к тем, кто в этом отчаянно нуждается.

Капитан, не подозревая о том, что послужила яблоком раздора для юных мидлтонцев, неторопливо обошла свой аппарат, любовно погладила лопасть бронзового винта, а затем пожав по очереди руки рейнджерам, все так же неуклонно сопровождавшим ее, ступила на железный трап «ШПАТЦА».

Уже перед тем как втянуть лесенку внутрь, она помахала рукой и весело крикнула:

– Счастливо, Мидлтон!

И площадь взорвалась. Все вопили, свистели, бросали в воздух шляпы и кепки, цветы и бумажные самолетики (это канцелярия мэра избавлялась от ненужных бумаг). Неизвестно почему, но все ликовали. Ланс поддался всеобщему настроению и выкрикнул:

– Счастливой дороги!

Может быть потому, что Раске был напыщенным болваном, а может, потому что он был невероятно везуч при игре в карты и обчистил карманы многих завсегдатаев карточного клуба, было кому порадоваться его отлету. Может потому, что Холден была первой девушкой-капитаном паростата, которую довелось увидеть мидлтонцам, и у нее была такая открытая улыбка и решительные манеры уверенного в себе покорителя неба. А может, потому, что она подарила людям незабываемое зрелище. Неизвестно. Но это случилось.

Капитан Холден покорила город. Влюбила его в себя вот так, легко и просто, одной своей фразой и этим веселым прищуром карих глаз. И если бы выборы мэра были сегодня, предсказать их результат смог бы и беззубый младенец.

Стоит ли удивляться, что теперь подрастающее поколение Миддлтона станет мечтать уже не только о карьере рейнджера, но и строить модели паростатов?

Паростат быстро удалялся, набегали легкие облачка, скрывая его от глаз.

И в этот момент на площадь с шумом и грохотом въехал паромобиль. Все замерли. Мальчишки, слезавшие с козырька, решили, что торопиться не стоит и полезли обратно. Клубы пара осели вокруг блестящего темно-красным лаком новенького мобиля, и из него выскочила дама. Маленького роста, с лицом неприятным, подвижным и злым, в элегантном дорожном костюме розового цвета. Она окинула взглядом площадь и вопросила высоким голосом с оттенком презрительного нетерпения: