Охотник желает знать

– Может, и покапает ночью, – предположил Гречин. И наконец решился: – Я о другом хочу спросить. Только ничего такого не подумайте, мне вдруг, без всякой связи, вспомнился ваш рассказ о домогательствах на работе, после чего вам пришлось уволиться. Ваши начальники или не ваши, а вообще те, кто подобными вещами занимается, сами-то понимают, что их требования противозаконны? Между прочим, статья сто тридцать третья Уголовного кодекса.

– Они менее всего думают о наказании. Считают, что законы пишут для других. К тому же подчиненные вряд ли обратятся в суд. Все с детства знают: с сильным не борись, а с богатым не судись. И начальники тоже это знают. Вот подчиненным и приходится выбирать: увольняться или уступить домогательствам, после чего возможно повышение. Мне именно так и обещали.

– Сначала намекнули, что будут совместные командировки? – напомнил Гречин.

– Если честно, мне казалось, что от поездок удастся отговориться: скажу, что у меня ребенок маленький, мама не совсем здорова. А когда однажды мне напрямую предложили поехать за город, да еще вместе с клиентом компании, я отказалась. Мало того, мой начальник стал уговаривать, сказал, что с первого взгляда я ему понравилась, и теперь он рассчитывает на длительные отношения, а потому меня ждет стремительный карьерный рост. Я ответила, что лучше уволюсь. И тогда шеф просто сказал: «Пошла вон, дура!» Я выскочила из кабинета, забежала за свою секретарскую стойку и расплакалась. Не из-за потери работы, конечно, просто меня в первый раз так унизили. Тут одна из сотрудниц подошла, поняла все сразу, обняла и говорит: «Ты подумай, дурочка. Мы все через это прошли. Ничего страшного. А Виталий Степанович заботится о нас, помогает, если мы просим. Только не надо злоупотреблять его добротой».

– Виталий Степанович? – удивился Алексей. – Не Колосков, случайно?

Наташа кивнула.

В этот момент порыв ветра принес первые капли дождя.

– Надо же! – не мог прийти в себя Гречин. – Колосков и здесь подсуетился!

– Вы его знаете? – удивилась теперь Наташа.

– Знаю, что он большая сволочь.

Пошел дождь. Начался неожиданно – как будто небо внезапно прохудилось. Сначала крупные частые капли застучали по крышам, по деревьям, по асфальту, прибивая дневную пыль, а потом хлынули потоки. Гречин почувствовал, как мгновенно пропитавшаяся водой рубашка прилипла к телу. Посмотрел на такую же мокрую Наташу, по лицу которой текли ручьи, и скомандовал:

– Побежали!

Взял девушку за руку и поспешил к ее дому, который, как и весь город, исчез в густой серой хмари. В подъезд они заскочили промокшие до костей.

– То есть вы работали в финансовой компании «Веста»? – уточнил Алексей, стирая ладонью влагу с лица.

– Чуть больше месяца, – кивнула Наташа.

– А потом на ваше место пришла подруга?

Наташа снова кивнула.

Алексей уже все понял, но все равно спросил:

– Ее звали Марина?

– Да, – ответила девушка.

– Дело в том… – Гречин усмехнулся. – Дело в том, что Марина и есть моя невеста. Теперь уже бывшая, правда.

– Мне очень жаль, – прошептала Наташа, – если вы поссорились из-за меня, из-за моего рассказа. Простите, ради бога. Вообще Марина хорошая девушка, не надо ее в чем-то подозревать.

– Все нормально, – ответил Алексей. – Она сама хозяйка своей судьбы. На пироги не претендую, но обсохнуть-то у вас можно?

Они сидели за кухонным столом и пили чай с пирожками. Рубашка и брюки Гречина сушились на веревке в ванной, а сам Алексей, завернувшись в синюю махровую простыню, прихлебывал уже вторую чашку и разглагольствовал:

– Не помню, чтобы кого-то на моей памяти осудили по сто тридцать третьей. Я-то другими преступлениями занимаюсь, но от знакомых следователей слышал, что заявления от девушек о домогательствах на работе поступали, только до суда дела не доходили. Насколько мне известно, их закрывали по соглашению сторон. Но те случаи были не совсем такие. Секретарши, устраиваясь на работу, сами провоцировали своего начальника, соблазняли его, что ли… Пока мужчина выполнял все их требования, они молчали, а когда уже не мог удовлетворить их возраставшие материальные претензии или пытался прервать отношения, тогда девушки неслись с заявлением в милицию. Причем одна из них в течение года принесла даже два, написанные как под копирку, – заявительница не удосужилась даже текст чуть-чуть изменить. Первое было на одного начальника, а второе на другого – уже со следующего места работы. Тоже секретарской. На мой взгляд, сто тридцать третья статья очень мягкая, как и весь наш кодекс, в качестве наказания там возможны штраф, исправительные работы или заключение до двух лет. Выбирает суд. Но, как правило, состоятельный человек, против которого выдвинуто обвинение даже по более серьезной статье, отделывается штрафом, для него копеечным, нищий же садится на полный срок за какую-нибудь ерунду.

– А почему так? – спросила Наташа.

– Потому что законы наши сочиняли люди не бедные и на всякий случай примеряли каждую статью на себя.

– Вы серьезно?

– Шучу, – ответил Гречин.

– Алексей, а чем вы на работе занимаетесь? – спросила Наташа.