Охотники 1. Погоня за жужелицей

— Джокер… — Пальцы его непроизвольно шевельнулись, словно оттолкнули что-то прочь. Так игрок, пасуя, отодвигает от себя неудачные карты. Закашлявшись, он потянулся к стоящему на столе графину, взял его, наклонил над стаканом и, обнаружив, что графин совершенно пустой, зачем-то поставил его на пол возле себя. — Выбора нет. Времени нет… Когда вы намерены выдвигаться?

— Немедленно, сэр.

— Да… Так хорошо. Будьте осторожнее. Не хочу сказать, что кому-то из своего штаба не доверяю… Но… Будьте осторожнее.

Он встал и вышел, не подав на прощание руки. И это тоже так было похоже на деда. Произошедшее не имело ничего общего с невежливостью или высокомерием, но всего лишь означало, что разговор окончен и дальше от Артура ждут безошибочных действий.

— Ведь это…? — Артур обернулся к подпоручику.

— Ага. Он самый. Деникин Антон Иванович. Сухарь и зануда ужасный. Но честен, конечно, до скрипа. И бескорыстен, как Дон Кихот. Артур, я вот гляжу на нашу с вами легенду, так это же черт знает что такое! И смех и грех! Вы только послушайте!

Ничего неожиданного Артур не услышал, но до последнего надеялся, что хотя бы по занятой белыми территории получится проехать под своим именем и с относительным комфортом, пользуясь привилегиями офицера союзнических войск. Увы. Приказы не обсуждают, поэтому Артур печалился внутри, однако лицо его выражало внимание, почтение и согласие с каждым словом. «Документы, оружие, деньги — все здесь. Сами мы из Москвы. Челядинцы графини Бутеневой. Берейтор и конюх», — подпоручик едва сдержал смешок, но справился с собой и замолчал, поджидая, пока Артур переварит услышанное. «Графинюшка наша матушка умотала в Турцию, мы же, поиздержавшись и не найдя работы, решили, что пора возвращаться в Москву… Вы мобилизации не подлежите, а я — ваш племянник. Едва доставлю вас домой, бегом побегу записываться в красную конницу. Кстати, вам, майор, выбирать — немы ли вы с рождения, оттого что вас контузило на фронте или неудачно упали с лошади. Я бы выбрал лошадь… Лошадка Му-му.

Очень по-тургеневски», — подпоручик не выдержал и прыснул.

— Пожалуй, так и сделаю, — абсолютно бесстрастно наклонил голову Артур. — Недуг с рождения предполагает знание азбуки жестов, вряд ли я успею ее освоить. Фронт… может вызвать ненужные расспросы. Лошадь — то, что требуется! Хотя я их всегда слегка побаивался. Видимо, не зря.

— Кстати, нам с вами отсюда верхом ехать придется… Вот так да-а-а! Сюрприз! Думаю, они в штабе все переиграли из-за вечной своей паранойи. В каждом втором шпиона видят. Сперва вслух заявляют одно, потом за закрытыми дверьми решают совсем другое…

— У нас все точно так же, — поморщился Артур. — Ладно. Лошади так лошади. Ненавижу ездить верхом, но ведь до этого Топловского иначе и не добраться, верно?

— Верно… А лошадок нам с вами приготовили. Если у вас нет вопросов, то ваша Муму ждет вас в конюшне на заднем дворе уже под седлом. Каурая. Обе каурые. Выбирайте ту, что больше по душе.

— Фу. Отвратительная масть. У Д’Артаньяна, помнится, именно из-за нее происходили сплошные неприятности. — Артур подмигнул ободряюще погрустневшему подпоручику и поднялся, обозначая тем самым, что вопросов у него не осталось и можно, переодевшись в конюха графини Бутеневой, отправляться в путь. Только сперва все же пообедать.

***

Шутки шутками, а ведь оказался прав. Если бы не потерявшая подкову каурая, они бы, поднатужившись, ушли от погони. А так у них даже шанса не было. Почти добрались до места, как захромала лошадь. Подпоручик тут же вспомнил, что при монастыре есть кузня, потом потребовал с Артура обещание, что они заглянут на бывшую дачу и пляж, куда Саша Чадов с младшим братом бегал по утрам втайне от взрослых. Артур зачем-то поделился с подпоручиком тем, что не умеет плавать… И тут на них напали. Вряд ли поджидали в засаде, скорее, шли следом на небольшом расстоянии, но это уже не имело значения.

— Махновцы! Точно, они… Какого черта они тут позабыли! Артур… Хлыста ей!

— Не уйдем. Отстреливаться…

Их с двух сторон зажали в лощине и погнали вперед, почему-то не стреляя. Махновцы мчались, нахлестывая своих коней нагайками и подгоняя шпорами. Они кричали, улюлюкали, размахивали шашками и походили на варваров, но совершенно лишены были того царственного благородства, которое историки любят приписывать германцам. Почти на всех всадниках были надеты цветные, скоморошьего вида фуфайки и невероятной ширины шаровары, перетянутые красными кушаками, концы которых свисали почти до земли.