Охотники

Не успели отойти шагов на двести, как вдруг из кустов сиганули кабаны видимо, то самое стадо, о котором говорил Володя. Гуськом, спорой рысью они помчались к северному склону горы. Растерявшиеся охотники посдергивали с плеч ружья, но стрелять не стали - бесполезно, кабану дробь, что горох, а и перезаряжать пулями было поздно. Топчась на месте, Иван Алексеевич по-бабьи всплескивал руками, охал и ахал, кляня себя за оставленный в машине карабин. Никто даже не думал преследовать кабанов, один Гай, радостно взлаивая, храбро увязался за стадом. Его нахальство скоро надоело вожаку. Пропустив стадо вперед, он круто развернулся и так поддал, что бедный пес кубарем отлетел на несколько метров.

Получив новую отчаянную трепку, посрамленный юный шалопай уныло приковылял к хозяину, опасливо, с недоумением косясь по сторонам, словно спрашивая: "Да что же такое делается - бьют без конца?"

* * *

Виктор добрался до середины склона и присел на камень передохнуть. Вид на горную котловину отсюда открывался волшебный. Темно-зеленые ельники на откосе противоположной горы изумительно красиво сочетались с ослепительно-белым снегом. Отраженный им яркий солнечный свет сияющим куполом висел над котловиной. Девственная тишина нарушалась лишь квохтаньем кекликов у гребня горы, печальным тиньканьем какой-то одинокой птахи в кустах барбариса да сонным журчанием речушки на перекатах. Но вот вдали за горой слабо захлопали ружейные выстрелы. Вспугнутые стайки каменных куропаток стремительно проносились над головой Виктора, но он каждый раз опаздывал прицелиться и забывал сдвинуть планку предохранителя. Ружье его ни разу не выстрелило, а он и не жалел об этом. В глубине души Виктор испытывал жалость при виде убитой прекрасной птицы и обладание охотничьим трофеем не казалось ему верхом блаженства.

Поднимаясь все выше, он неожиданно заметил на далеком склоне горы, замыкающей котловину с запада, движущуюся серую ленту и догадался, что знакомый секач уводит свое стадо от беды подальше.

Если северный склон утопал в снегу, то на южном, по которому карабкался охотник, осталась лишь тонкая корка наста с многочисленными проплешинами, размокшая скользкая глина которых коварно подстерегала идущего. Одна из них и сыграла с ним злую шутку. Поскользнувшись, он свалился как подкошенный и неудержимо покатился по крутому откосу. От падения на дно двухметрового каньона речки, покрытой у берегов ледяным панцирем, его спасли густые кусты облепихи. Здесь снегу было по пояс, и Виктор кое-как выбрался на твердое место, где долго оттирал испачканные коричневой грязью одежду и ружье.

... Его товарищи оказались чуть удачливее: Николай подстрелил двух кекликов, Иван Алексеевич - одного. Когда зашли в избушку со своими скромными трофеями, никто из обитателей и виду не подал: понимали, что приехали дилетанты, а им главное - побывать на природе, отдохнуть от городской суеты.

На жаркой печурке меж тем поспевало и вкусно пахло рагу из зайчатины с картошкой и луком.

Гости достали из рюкзаков водку, домашние разносолы, и пошло незабываемое охотничье застолье с рассказами правдивыми и не очень, с шутками-прибаутками.

Виктор первым вышел из прокуренной избушки. Низкое небо над горами густо лучилось спелыми гроздьями крупных звезд. В ноздри бил, распирал грудь хмельной и ядреный морозный воздух.

Вскоре вышли и его товарищи. Пора было возвращаться домой - к теплым постелям и ждущим женам.