Охотники Дюны

В самом деле? Посмотрите, что мы получили в действительности! — Она показала залу свою руку. На коже темнели отвратительные язвы. — Смотрите внимательно, скоро и у вас появится то же.

Казнить ее! — раздался истерический голос. — Медленной смертью!

Рикка оскалила зубы в звериной улыбке.

— Зачем? Вы же знаете, что я и так скоро умру. — Она снова показала залу руки. — Так же, как и все вы.

Вместо того чтобы ответить на вопрос, древняя судья назначила голосование, и Рикку действительно приговорили к медленной смерти. Шиана могла только гадать, что это означало. Досточтимые Матроны отличались чудовищной жестокостью. Что могли они считать худшим видом смерти?

— Почему они ей не поверили? — сказала Гарими. — Если чума распространялась у них на глазах, то шлюхи должны были понимать, что Рикка права.

Шиана печально покачала головой. Досточтимые Матроны никогда не признавались даже самим себе в своих слабостях и в своей бренности. Лучше выместить злобу на придуманном враге, чем признать, что все они умрут.

Я не понимаю этих женщин, — сказала верховный проктор. — Я рада, что мы не остались на Капитуле.

Возможно, мы никогда не узнаем, откуда явились шлюхи, — откликнулась Шиана, — но я не желаю жить на их могиле.

Насколько она понимала, эпидемия здесь угасла сама, так как все ее жертвы умерли, и микробам просто некого было инфицировать.

— Я тоже хочу покинуть это место, — призналась Гарими, подавив непроизвольную дрожь. — Даже я не хочу, чтобы эта планета стала для нас новой родиной. Дух смерти будет витать в здешней атмосфере еще не одно столетие.

Шиана согласилась. Еще больше ее укрепил в этом мнении доклад Тега, который сообщил, что энергия, генерируемая спутниками, поддерживающими поле-невидимку, постепенно истощается. Через несколько лет невидимое защитное облако окончательно рассеется, а так как Враг уже знает об этой планете (он уже один раз отыскал и уничтожил ее), то Шиана и ее последователи никогда не будут чувствовать себя на ней в безопасности.

Собрав найденные документы, Шиана и Гарими покинули мрачный информационный центр и в сгущающейся темноте поспешили к разведывательному судну.

Информацию можно получить всегда, если не пожалеть для этого никаких сил.

Руководство ментата

Досточтимые Матроны хотели получить все и сразу, и Уксталь боялся, что они не удовлетворятся восемью новыми аксолотлевыми чанами в Бандалонге. Вскоре — по приказу Геллики и навигатора Эдрика — он примет восемь новых гхола мастера Ваффа, машейха, мастера мастеров, хранившегося в камере ужасов Геллики. Это восемь шансов востановить утраченные знания о производстве синтетической меланжи.

Если ничего не получится, создадут восемь следующих копий, а потом еще, это будет поток всех возможных воплощений, и все будут направлены на то, чтобы восстановить один-единственный набор памяти, один ключ к знанию, которым не обладал и не мог обладать Уксталь.

Верховная Матрона давала отступнику тлейлаксу все, что он требовал, все, что ему было нужно, и навигаторы хорошо платили ей за его старание. Но проблема оказалась не такой простой, как думалось вначале. После того как Уксталь выделит идентичные копии Ваффа из аксолотлевых чанов, ему придется довести их до телесной зрелости, а потом высвободить и включить в сознание скрытые в мозге память и знания прошлых жизней. Ему придется действовать как вору, который ломом вскрывает чужой сундук.

Но и это был не такой-то легкий процесс. Даже двенадцатилетний гхола барона Харконнена еще не был пробужден. Хорошо еще, что теперь это не его проблема, так как Хрон решил сделать это сам — на Дане.

Теперь, регулярно обходя пастозные аксолотлевые чаны, Уксталь чувствовал удовлетворение, глядя на огромные животы, атрофированные конечности и стертые лица, напоминающие водянистые мешки кожи. Женские тела могут, однако, быть и такими полезными вещами.

Уксталь решил воссоздать мастеров Тлейлаксу с невиданной быстротой. Зная, что время поджимает, и сознавая отчаянную нужду в пряности, какую испытывали навигаторы Гильдии и Верховная Матрона Геллика, Уксталь решил, что в данном случае быстрота лучше совершенства. Он использовал запрещенную методику нестабильного процесса роста, основанную на генетических признаках, связанных с прежде неизлечимой болезнью — преждевременным старением. В результате восьмой гхола Ваффа появится на свет всего лишь через пять месяцев вынашивания, а после отделения проживет самое большее двадцать лет. Такие люди быстро и мучительно растут и развиваются и так же быстро сгорают.

Уксталь считал свое решение новаторским. Ему не было никакого дела до этих гхола или сколько их придется списать, прежде чем он получит всю необходимую ему информацию. Ему нужен был один гхола — чтобы он выжил и чтобы в нем пробудилась память.