Охотники Дюны

Горящие глаза на полу погасли, и помещение погрузилось в темноту. Несмотря на охватившую его панику, он различил какие-то звуки, которые словно водопады текли со стен в темное помещение. Шум нарастал, постепенно превратившись в пробирающий до костей женский смех.

— Ты видишь? Мои глаза всегда следят за тобой, человечек.

Помещение залил яркий, слепящий свет. Прикрыв лицо руками, Уксталь сквозь растопыренные пальцы увидел стоявшую перед ним совершенно голую Ингву. Старое тело было покрыто узлами мышц и туго обтянуто кожей; груди были слишком малы, чтобы обвиснуть.

Можешь мне поверить, Верховная Матрона не хочет тебя видеть. Сейчас, когда она разбирается с ведьмами Капитула, я использую тебя по своему усмотрению. Потом ты начнешь по-настоящему работать на меня. Геллика ничего не узнает до тех пор, пока я не нанесу свой удар.

Но я делал все, что от меня требовалось! — закричал он надтреснутым голосом. — Я вырастил гхола, делал для вас оранжевый заменитель пряности, восстановил память мастера Тлейлаксу. Скоро я обеспечу вас пряностью, которую вы, возможно…

Именно так. И как раз поэтому я должна управлять тобой. Вопреки всем моим ожиданиям, ты в самом деле смог Доказать свою ценность.

Она подошла к нему совсем близко, и он затравленно смотрел на нее, как кролик, загипнотизированный удавом.

— С этого дня ты станешь моим сексуальным рабом, и это сделает незаменимой меня. После моего импринтинга ни одна женщина не сможет тебя удовлетворить, даже Досточтимая Матрона. — Ее улыбающиеся губы были похожи на рваную мятую бумагу. — Своими трудами ты заслужил награду. Немного мужчин так долго выживают у нас.

Уксталь не посмел бежать. Это была опасность, которой он боялся все эти годы. Он видел, как в глазах Игвы вспыхнули страшные оранжевые огоньки. Сексуальное подчинение, полное порабощение — и все это по прихоти этой старой карги.

— Сейчас ты познаешь наслаждение, которое я могу тебе подарить. — Она ласково провела по его щеке своим кривым узловатым пальцем. — Тебе это понравится.

— Это невозможно, Досточтимая Матрона… Раздался кудахтающий смех.

— Человечек, я адепт пятого порядка, я действительный член общества черной вуали. Я могу преодолеть любое препятствие, стоящее на пути сексуального желания. — С этими словами она схватила его за руку и повалила на пол. Она была очень сильна, и он не мог сопротивляться. Улыбаясь и садясь на него верхом, Ингва плотоядно улыбалась.

— Теперь займемся твоей наградной.

Засохшая сучковатая мумия принялась срывать с Уксталя одежду, и он молился, чтобы Бог дал ему сил пережить этот день. Он жалобно заскулил. Много лет назад, когда это все только начиналось, лицеделы постарались защитить его, прежде чем отправить в Бандалонг, но теперь Хрон давно не показывался здесь. Лицеделы потеряли интерес к маленькому тлейлаксу сразу же после того, как он вырастил для них гхола Пауля Атрейдеса. Хрон просто бросил его на милость Досточтимых Матрон. Лицеделы ничего не смогут сделать, чтобы уберечь его от ярости Ингвы, когда она узнает, что с ним сделали.

Жилистые жадные руки старухи скользнули к промежности Уксталя. Ингва ахнула и отшвырнула от себя голого Уксталя.

— Ты кастрирован! Кто это сделал?

Л… Лицеделы. Очень давно. Мне… мне надо было сосредоточиться на моей работе, а не поддаваться искушению Досточтимых Матрон.

Мерзкий и тупой человечек! Ты хоть понимаешь, в чем ты себе отказал? Ты понимаешь, в чем ты отказал мне?

Уксталь откатился в сторону, стараясь подобрать с пола порванную Ингвой одежду до того, как она убьет его из чистого негодования. Но Ингва вскочила и, как пантера, одним прыжком снова оказалась на нем.

— Я всегда была тобой недовольна, человечек, и теперь ты снова усложнил мне задачу. Кастрация, однако, не делает тебя совершенно бесперспективным в смысле сексуального рабства. Для адепта моего уровня даже евнух не является безнадежным. Правда, это потребует дополнительных усилий, но я все равно выполню импринтинг. — Она прижала его к полу. — Потом ты сам будешь благодарить меня, обещаю тебе это.

Уксталь пытался возражать, потом он заплакал, потом завизжал, но никто не слышал его и никому не было до него никакого дела.

Охота стала фундаментальной частью естественного хода вещей. Жертвы знают это не хуже самих охотников.

Изречение Бене Гессерит

Стоя на продуваемой ветром наблюдательной площадке, возвышавшейся над высокими серебристыми тополями, Суфир Хават старался все увидеть и все усвоить, не упустив ни одной детали и сложив из кусочков цельную картину для последующего ее анализа. Суфир пока не был ментатом, но потенциально должен был превратиться в великого воина, стратега в человека, обладающего способностями компьютера.