Охотники Дюны

На зыбком экранном пространстве было видно, как ощетинившиеся стволами корабли открыли огонь, извергая воспламеняющие волны с помощью аппаратов, которые сестры Бене Гессерит называют с тех пор «облитераторами». Бомбардировка продолжалась до тех пор, пока на планете не исчезло все живое. Песчаные дюны превратились в черные стекловидные холмы; сгорела даже атмосфера Ракиса. Гигантские черви, обширные города, люди и песчаный планктон — все было сожжено и уничтожено. Там, в этом аду, ничто не могло выжить, включая и его самого.

Теперь, почти четырнадцать лет спустя, находясь в незнакомой части вселенной, неуклюжий подросток как зачарованный смотрел жуткие кадры, подгоняя высоту кресла к своему росту. Хотелось еще раз посмотреть обстоятельства собственной гибели.

Строго говоря. Тег был не гхола, а клон — организм, выращенный из клеток трупа, но, несмотря на это, его называли гхола. В этом теле подростка жил старик, ветеран всех войн ордена Бене Гессерит; сам он не помнил последних мгновений своей жизни, но кадры развеивали все сомнения.

Бессмысленное уничтожение Дюны наглядно показало истинную беспощадность Досточтимых Матрон, их невероятную жестокость. Сестры называли их шлюхами — и с полным правом.

Нажав соответствующие сенсоры, Майлс снова прокрутил кадры. Он испытывал странное чувство, видя со стороны, как он сражался и умирал на запечатленных приборами голографических картинах…

Тег услышал какой-то звук и обернулся к двери. Шиана, стоя в коридоре, внимательно смотрела на него. Лицо женщины было худым и угловатым, кожа смуглая — сказывалось наследие Ракиса. В непослушных темных волосах виднелись медные прядки — следы проведенного под пустынным солнцем детства. Глаза отливали сплошной синевой — признак пожизненного употребления пряности и Агонии, превратившей ее в Преподобную Мать — самую молодую из уцелевших, как сказали Тегу.

Чувственные губы Шианы дрогнули в мимолетной улыбке.

— Опять штудируешь битвы, Майлс? Для командира плохо быть таким предсказуемым.

— У меня так много их в запасе, — ответил Тег ломающимся юношеским голосом. — Башар — до моей смерти — дал их немало за триста стандартных лет.

Шиана взглянула на проекционный экран, и лицо ее приняло озабоченное выражение. Ежедневные просмотры кадров гибели Ракиса стали превращаться у Тега в какую-то одержимость. Он постоянно смотрел их с тех пор, как они начали свое блуждание по диковинным областям неизведанной вселенной.

— Что-нибудь слышно от Дункана? — спросил Майлс, стараясь отвлечь внимание Шианы. — Он хотел испытать новый навигационный алгоритм, чтобы уйти от…

— Мы точно знаем, где находимся. — Шиана резко вздернула подбородок — этот жест стал проскальзывать у нее все чаще и чаше с тех пор, как она стала лидером этой группы беженцев. — Они нас потеряли.

Тег машинально уловил в ее тоне критику в адрес Дункана Айдахо. Их главным и единственным желанием было не дать кому бы то ни было — ни Досточтимым Матронам, ни изменницам ордена Бене Гессерит, ни таинственному Врагу — найти их корабль.

— По крайней мере мы в безопасности.

Шиану не убедили его слова.

— Меня очень тревожит неопределенность положения, мы не знаем, где мы, не знаем, кто преследует нас…

Голос ее дрогнул. Она помолчала, потом заговорила снова:

— Я оставлю тебя сейчас. Нам надо собраться, чтобы обсудить положение.

Он насторожился.

— Что-то изменилось?

— Нет, Майлс. Думаю, что мы продолжим наши нескончаемые старые споры. — Она пожала плечами. — Кажется, старые сестры настаивают на следующем совещании.

Раздался тихий шелест накидки, и Шиана вышла из каюты архива, оставив Тега наедине с тишиной огромного невидимого корабля.

«Назад, на Ракис. Назад, к моей смерти… и к событиям, ей предшествовавшим». Тег перемотал записи, выбирая старые сообщения и кадры, и снова впился в них взглядом, отправившись в далекое путешествие по глубинам времени.

Теперь, когда его память окончательно пробудилась, он знал, что делал вплоть до самого момента гибели. Ему не нужны были записи и съемки для того, чтобы вспомнить, как старый башар Тег попал в столь затруднительное положение на Ракисе, в положение, созданное его же руками. Тогда он и его верные солдаты — ветераны многих знаменитых кампаний — похитили корабль-невидимку на Гамму, планете, ранее называвшейся Гьеди Первой — в родовом гнезде злодейского и давно истребленного Дома Харконненов.