Охотники и жертвы

– Вот именно. Он поставил в затруднительное положение тебя и Розу. Она отреагировала как надо, но я посчитал, что ей не помешает подмога. Кроме того, теперь все перестанут болтать об этой истории с лисой.

– Не надо было делать этого, – повторила она, глядя в сторону и явно не зная, как реагировать на такое великодушие. – И не говори, что ты действовал ради меня. Тебя нравилось так поступать. Какой-то частью души ты хотел этого.

Самодовольное выражение на лице Кристиана исчезло, сменившись нехарактерным для него удивлением. Может, Лисса и не телепат, но она обладает пугающей способностью понимать людей. Заметив его растерянность, она продолжила:

– Магическое нападение на человека запрещено – именно поэтому ты и поступил так. Тебя от таких вещей охватывает трепет.

– Идиотские правила. Если бы мы использовали магию как оружие, а не просто для всякой ерунды, стригои не убивали бы столь многих из нас.

– Ошибаешься, – решительно заявила она. – Магия – дар. Миролюбивый дар.

– Ну да, так говорят. Ты повторяешь лозунги, которыми нас пичкают всю жизнь. – Он встал и зашагал по ограниченному пространству чердака. – Так было не всегда, знаешь ли. Раньше мы тоже сражались рука об руку со стражами – столетия назад. Но потом посчитали, что безопаснее скрываться. И забыли заклинания нападения.

– Откуда же ты его узнал?

Он криво улыбнулся.

– Не все забыли.

– Твоя семья? Типа, твои родители?

Улыбка исчезла.

– Тебе ничего не известно о моих родителях.

Его лицо омрачилось, во взгляде появилось упрямое выражение. Может, большинство людей сильно опасались его, но по мере того, как Лисса вглядывалась – с восхищением – в его лицо, он внезапно стал казаться ей очень, очень ранимым.

– Ты прав, а я нет, – негромко произнесла она спустя некоторое время. – Извини.

Во второй раз за эту встречу Кристиан выглядел ошеломленным. Скорее всего, уже сто лет никто не извинялся перед ним. Черт, уже сто лет никто вообще не разговаривал с ним. И уж точно никто никогда не прислушивался к его словам. Однако он быстро оправился и обрел свою обычную самоуверенность.

– Забудь.

Неожиданно он остановился и опустился перед ней на колени, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Ощущение, что он совсем рядом, заставило ее затаить дыхание. Угрожающая улыбка изогнула его губы.

– И если честно, я не въезжаю, почему из всех людей именно ты так возмутилась, что я использовал запретную магию.

– Я из всех людей? Что ты имеешь в виду?

– Можешь изображать невинность, если угодно – и у тебя это очень хорошо получается, – но я-то знаю правду.

– Какую правду?

Она испытывала беспокойство и не могла скрыть этого ни от меня, ни от Кристиана.

Он наклонился еще ближе к ней.

– Что ты используешь принуждение. Все время.

– Нет! – тут же воскликнула она.

– Конечно да. Я ночами не спал, пытаясь вычислить, как это вам удалось вырваться отсюда и поступить в среднюю школу без того, чтобы там не пожелали встретиться с вашими родителями. И наконец понял. Ты использовала принуждение.

– Это просто твои догадки, а доказательств у тебя нет.

– Я получил все требуемые доказательства, наблюдая за тобой.

– Ты наблюдал за мной… шпионил за мной… чтобы получить доказательства, будто я использую принуждение?

– Нет. На самом деле я наблюдал за тобой потому, что мне это нравится. Открытие насчет принуждения – просто бонус. Я видел, как однажды ты использовала его, чтобы получить отсрочку на задание по математике. И ты использовала его на госпоже Кармак, когда она хотела заставить тебя пройти дополнительное тестирование.

– Почему ты решил, что это принуждение? Может, я просто умею убеждать людей.

В ее голосе прозвучали вызывающие нотки – вполне понятные, учитывая ее страх и гнев. Вот только при этом она резким движением отбросила волосы назад, что – если я не ошибаюсь – можно расценивать как кокетство. А я не ошибаюсь… Внезапно я утратила уверенность.

Что-то в его взгляде подсказало мне, что он заметил это встряхивание волосами – как всегда замечал все, что касалось ее.

– На лицах людей появляется такое тупое выражение, когда ты говоришь с ними, – продолжал он. – И не простых людей – ты способна проделывать это с мороями. Наверняка и с дампирами тоже. Вот оно, безумие. Я даже понятия не имел, что такое возможно. В некотором роде ты – суперзвезда. Порочная, злоупотребляющая принуждением суперзвезда.

Это звучало как оскорбление, но его тон и весь облик, как и у нее, несли в себе оттенок кокетства.

Лисса не знала, что сказать. Он был прав. Все, что он говорил, соответствовало действительности. Именно ее способность к принуждению позволила нам обманывать власти и существовать в человеческом мире, не прибегая к помощи взрослых. И она же обеспечила нам возможность убедить банк разрешить Лиссе залезть в свое наследство.