Охотники на фазанов

— Кажется, там еще говорилось, что в девяносто пятом году фирма перешла к тебе по наследству, а затем вскоре случился пожар. После этого ты числился безработным, так?

— Это полная чушь! — вскинулся Бьярне. Оказывается, он способен по-настоящему обижаться. Как говаривал старый коллега Карла Курт Йенсен, ныне просиживающий штаны в фолькетинге: «У нелюбимого дитяти много разных выражений лица». — Меня никогда не обвиняли в этом пожаре. Да и что бы я от этого выиграл? Предприятие не было застраховано.

«Вот тебе и раз!» — подумал Карл. Надо было выяснить это заранее.

Он помолчал, глядя на стены, которые слышали тысячи отговорок и лживых заверений. В этом помещении он бывал сотни раз.

— Какие у нее были отношения с родителями? Тебе это известно?

Бьярне Тёгерсен потянулся, заметно успокоившись. Когда речь шла не о нем, разговор становился чем-то вроде светской беседы и он чувствовал себя в безопасности.

— Черта с два! Ее старики — просто парочка сволочей. Отец, по-моему, вообще не бывал дома. А баба, на которой он женился, была вообще отпетая дрянь.

— В каком смысле?

— Ну, понимаешь, такая хищница, которая охотилась за богатым женихом. — Бьярне с удовольствием произнес эти слова, которые не были в ходу в его мире.

— Они не дружно жили?

— Да. Кимми рассказывала, они ругались так, что дым коромыслом.

— Где была Кимми, когда ты убивал тех двоих?

Неожиданный переход к этой теме поверг заключенного в оцепенение: его взгляд застыл на воротничке Карла. Если бы к телу Бьярне были прикреплены электроды, сейчас зашкалили бы все измерительные приборы.

Секунду он молчал, словно вообще не собирался отвечать, затем сказал:

— Она была вместе со всеми в летнем доме Флоринов. Почему ты спросил?

— Они ничего не заметили, когда ты вернулся? Ведь твоя одежда, наверное, была вся забрызгана кровью.

Карл тут же пожалел, что задал этот вопрос. Теперь допрос некоторое время будет идти на холостом ходу: Тёгерсен ответит, что сказал друзьям, будто спасал попавшую под машину собаку. Все это, черт побери, есть в отчете.

— А ей как, здорово понравилось, что ты весь в крови? — раздался вдруг из угла голос Ассада.

Бьярне Тёгерсен растерянно посмотрел на коротышку. Судя по выражению его лица, вопрос попал в самую точку. Кимми нравилась кровь — и неважно, откуда она взялась. Очень странно для человека, который собирался посвятить свою жизнь лечению зверюшек.

Карл коротко кивнул Ассаду, тем самым давая и Бьярне понять, что он себя выдал.

— Здорово понравилось? — повторил Тёгерсен, пытаясь сгладить впечатление. — Мне так не показалось.

— Но ведь она переехала к тебе, — подхватил Карл. — Это же было в девяносто пятом году, верно, Ассад?

Тот кивнул из угла.

— Ну да. В девяносто пятом, двадцать шестого сентября. Мы до этого некоторое время встречались. Симпатичная дамочка, — повторил Бьярне.

— Почему ты так точно запомнил дату? С тех пор прошло уже много лет.

— Ну а что с тех пор происходило в моей жизни? — Бьярне развел руками. — Для меня это осталось одним из последних событий на воле.

— Ах да, конечно. — Карл придал лицу любезное выражение, но тут же строго спросил: — Она забеременела от тебя?

Тёгерсен поднял взгляд на часы. Его бледное лицо порозовело, и было видно, что свидание показалось ему бесконечно долгим.

— Я не знаю.

Карл собрался было вспылить, но удержался: сейчас не время.

— Не знаешь? Это как? Неужели у нее были другие мужчины в то время, как вы жили вместе?

— Конечно же нет! — бросил Бьярне, резко отвернувшись.

— Так все же ты сделал ей ребенка?

— Она же от меня переехала, так? Откуда мне знать, с кем она потом спала?

— Выкидыш у нее случился приблизительно на девятнадцатой неделе. Тогда она все еще жила у тебя.

Тут Бьярне вскочил и развернул стул. В тюрьме все усваивают эти вызывающие манеры: пройтись небрежной походкой по коридору центрального здания, расслабленно помахивать руками, на спортплощадке держать болтающуюся на губе сигарету. И наконец, этот приемчик: выслушивать дальнейшие вопросы, сидя на повернутом стуле, облокотившись на спинку и широко расставив ноги. «Валяй, спрашивай, пока не посинеешь! — говорила эта поза. — Мне до лампочки, все равно ты от меня ничего не добьешься!»

— Да не все ли равно, кто это был? — спросил Бьярне. — Ребенок-то не родился.

Он точно знает, кто был несостоявшимся отцом!

— А потом она исчезла.

— Ну да. Сбежала из больницы. Вот дура-то.

— Такой поступок был в ее характере?

— Мне-то откуда знать? — Бьярне пожал плечами. — До этого же у нее выкидышей вроде не было.

— Ты ее искал? — вмешался Ассад.

Бьярне Тёгерсен кинул на него взгляд: не твое, дескать, дело.

— Искал? — повторил Карл.

— Мы ведь тогда уже не жили вместе. Нет, не искал.

— Почему вы разошлись?

— Ну не сложилось. Не получилось у нас.

— Она тебе изменяла?

Тёгерсен снова посмотрел на часы. Прошла всего лишь одна минута.

— Почему ты думаешь, что это она изменяла? — произнес он и принялся двигать головой, разминая шею.

Пять минут они обсуждали его отношения с Кимми, но не достигли заметных результатов: Бьярне был скользок как угорь.