Охотники на людей

Значит, не получилось. Видимо, стрелок успел уйти с засвеченной позиции.

А Крыс всё орал.

— Нае…ать хотели, да?! — перекрикивал вопли раненого дикий.

Ну, вообще-то что хотели, то и сделали: Борис-то уже сидел под пятиэтажкой. Благодаря Крысу, отвлёкшему на себя внимание диких. А ведь могло бы быть и наоборот. Запросто могло бы. Сегодня просто повезло одному из двух.

— Ну что, пятнистые, принимаем мои условия или ждём, пока солдатик ваш истечёт кровью?!

Наивный дикарь, наверное, не знал, что хэдхантеры своих калек не спасают.

Прозвучал ещё один автоматный выстрел. Крик Крыса оборвался. Пятнистая фигура, лежавшая на площади, больше не шевелилась.

Диким давали понять, что раз уж со своими здесь не церемонятся, то и с чужими не будут.

Устрашили или нет — не ясно, но главарь диких замолчал. Значит, переговоры закончены. Обе стороны готовились к бою. Причём у хэдхантеров имелся козырь в рукаве: вооружённый охотник под стеной пятиэтажки.

— Берест, лезь в дом, — раздался в шлемофоне голос Уха.

Ага… Легко сказать!

Борис глянул вверх. Проржавевшая пожарная лестница начиналась слишком высоко от земли и к тому же едва держалась на сгнивших креплениях. Вряд ли она способна выдержать вес человека.

Он выглянул из-за угла.

Так… Окно на первом этаже. Без стёкол, но забранное ржавой решёткой. И кто знает, что ждёт его за этим окном?

Пригнувшись и стараясь не шуметь, Борис миновал темнеющий зев зарешеченного проёма. Сразу за окном был балкончик. Но тоже — весь в решётках.

Борис осторожно приподнялся, держа автомат наизготовку и палец — на спусковом крючке.

Ничего. Никого…

Этот балкон никто не охранял. Но если ломать решётку — поднимется шум.

Ломать Борис не стал. Забросив калаш за спину, он подтянулся и, используя балконную решётку в качестве лестницы, быстро вскарабкался на второй этаж…

Ещё один балкон. Ещё одна решётка. Диких, к счастью, здесь тоже нет.

Он поднялся ещё выше.

На третьем этаже решётки не было. И охраны тоже. Очень странно вообще-то. Подобной беспечности от диких, оборонявших здание, Борис не ожидал. Может быть, народу в пятиэтажке не так уж и много?

Борис перевалился через балконную ограду. Под ногой хрустнуло битое стекло. Борис схватился за автомат.

Нет, никто на шум не бросился. Впечатление такое, будто весь этаж обезлюдел.

Так и оказалось. На третьем этаже не было ни одной живой души. Дело становилось всё интереснее и интереснее.

Пару секунд Борис размышлял, что делать дальше — подниматься наверх, откуда стреляли из автомата, или сначала проверить тылы.

Решил начать с тылов. Хотелось знать наверняка, что со спины никто не ударит.

Соблюдая максимальную осторожность, передвигаясь тихо, как мышь, он осмотрел помещения на втором и первом этажах. Никого не обнаружил. Непонятно… Ну и где же та добыча, на которую так рассчитывал и из-за которой так рьяно торговался с предводителем диких Ухо? Неужели вся банда собралась наверху? Или нет вовсе в пятиэтажке никакой банды?

В шлемофоне тихонько, на грани слышимости, потрескивало. Ухо терпеливо выжидал. Ни о чём не расспрашивал. Ничего не советовал. Сержант понимал, что даже негромкие переговоры могут сейчас привлечь внимание противника.

Но вот где он, этот самый противник?

Борис снова двинулся наверх.

Четвёртый этаж тоже оказался пустым. Борис уже понял: улов здесь будет небольшим. Ох, напрасно Ухо раскатывал губу на большие баллы.

Оставался последний, пятый этаж. И крыша. Впрочем, на крыше особенно-то и прятаться негде. Значит, только пятый этаж. А много ли людей разместится на одном этаже?

Выставив перед собой автомат, Борис поднимался по лестнице. Ступать старался бесшумно, не тревожа обвалившиеся куски штукатурки.

Почти не дышал.

Один пролёт. Второй.

Последние ступени…

Лестничная площадка.

А куда теперь?

Пустые дверные проёмы темнели справа, слева. И два — впереди. Враг мог быть в любом. И в каждом — если враг не один.

В помещении слева под чьей-то ногой хрустнуло стекло. И почти сразу же раздался негромкий хриплый голос.

— Выжидают чего-то, сволочи…

Дикий! Главарь диких.

Да, может быть, народу здесь и немного, но ведь к кому-то же он обращался!

Борис пошёл на голос.

Они засели в большой комнате, заваленной старой мебелью и с окнами, выходящими сразу на три стороны. Двое диких. Всего лишь.

За прогнившим диванным остовом укрывался здоровенный заросший мужик с автоматом. За перевёрнутым столом с толстой столешницей и парой массивных кресел сидела белобрысая девчонка в перепачканном лёгком платье. Малолетка сопливая, почти ещё ребёнок. Такие, кстати, очень ценятся на трес-рынке. Скорее всею, это даже не подруга-сожительница, а дочь мужика. Хотя, кто их знает…

Борису стало ясно: всё это время дикий отчаянно блефовал. Мужик хотел их наколоть: уйти из хутора со своей соплюшкой и оставить пустой дом, в котором, якобы, было полно добычи.

Девчонка спиной почувствовала опасность. Обернулась. Вскрикнула, шарахаясь от двери в сторону:

— Па!

«Значит, всё-таки дочь», — мельком подумал Борис.

И нажал на курок подствольника.

Мужик с автоматом, дёрнувшийся на крик, был опаснее. Поэтому первая шприц-ампула досталась ему.