Охотники на лунных птиц

Некогда жила здесь маленькая Матинна, простая темнокожая девушка. Однажды леди Джейн Франклин повезла ее в резиденцию губернатора, там девушку приглашали танцевать. Была еще престарелая Труганини (ее называли Лалла Рук — Лепесток Тюльпана, по имени прекрасной восточной пророчицы), которая позволила себе ткнуть своим черным пальцем его превосходительство губернатора в живот и упрекнуть за «слишком много ужина».

Что ж, плачьте, защитники темнокожих, которым дали возможность показать, что они не отличаются от белых. Не отличаются? Тогда что сказать о Матинне, которая в конце концов превратилась в пьяницу и умерла в жалкой хижине от чахотки? А что стало с теми, которых вернули с острова Флиндерс? Не они ли продавали последнее одеяло за глоток рома и умирали, униженные и опозоренные? Окажите, разве они ничем не отличаются от белых?

Вся трагедия в том, что различие было, и было оно огромным. Они были такими, какими могли бы стать и мы, окажись отрезанными от всего мира на такой длительный срок, что даже в наших оказаниях и легендах не осталось упоминания о том времени, когда мы были оторваны от остального человечества. Причем в таком состоянии мы пребывали бы на протяжении веков. За это время весь мир уже знал колесо и бумагу, Христа и Будду, научился лить бронзу и делать из глины посуду, а мы все вели бы борьбу за существование на острове, где нет животных, которых можно одомашнить, нет растений, которые можно культивировать, а вся наша деятельность сводилась бы к добыче пропитания, сохранению тепла и отчаянным попыткам выжить.

Смогли бы мы выжить в таких условиях? Ведь известны случаи, когда человек, потерявшись в лесу, не мог продержаться там и нескольких дней. Способность заблудиться уже говорит о нашей неполноценности. Европейцы гибли в лесах Австралии от голода и жажды, хотя и пища и вода были под рукой, их только надо было поискать.

Такое сравнение не совсем правильно. Аборигены жили в этих местах в течение тысяч лет, так что трудно требовать от европейцев незамедлительной приспособляемости к данным условиям — это должно происходить постепенно, в течение определенного времени. Нельзя поэтому ожидать, чтобы аборигены быстро адаптировались к нашему окружению, которое для них — те же непроходимые джунгли.

Мне приходилось наблюдать аборигенов в естественных условиях и встречаться с теми из них, кто познал «прелести» цивилизации, но ни один местный житель никогда Не ожидал от белого Человека, что тот быстро усвоит их уклад жизни. Они понимают, что это требует времени. Мы же познакомили их с одеждой, поселили в хижины, рассказали, кто сотворил мир. И вот перед нами уже не первобытный человек, а почти горожанин.

Иногда мне кажется, что всякий, кому во что бы то ни стало хочется привлечь к себе внимание общественности, берет под «защиту» именно кейп-барренских островитян. Есть и такие, кто знает островитян мало и судит об их жизни весьма поверхностно. Я имею в виду политических деятелей. Они обычно отправляются туда на каком-нибудь почтовом судне, которое делает на острове получасовую остановку. На берегу эти деятели видят чистый пустой склад, беседуют с десятком мужчин, которые всегда греются на солнышке и наблюдают за приходом почтового судна.

— Вот люди, которые хотят работать. Какие же действия предпринимает в этом направлении правительство? — мечет громы оппозиция. (Уважаемый член парламента, вам следует знать, как действуют на человека праздные мечты.)

Есть на Флиндерсе люди, которые провели на острове несколько месяцев, а то и годы, претворяя в жизнь Схему солдатских поселений (Soldier Settler Scheme). На участках расчищенной земли они возводили дома и заборы. В этих домах селились семьи военных, отслуживших в армии. Рабочие-строители посещают Кейп-Баррен редко, но они встречают островитян в отеле Уайтмарка и увозят с собой самые ужасные, обычно правдивые рассказы, из которых следует, что островитяне — бездельники.

В течение последнего десятилетия некоторые писаки превратили проблему аборигенов в эпидемию, причем в их выступлениях много шума, но пользы мало и никакого понимания этого вопроса. Принято говорить, что Австралия «скачет верхом на овце». А вот писаки оседлали бедных аборигенов и, поскольку чистокровных местных жителей осталось немного, обратили свои взоры на смешанные колонии.

Конечно, я не имею в виду тех писателей, которые занимались изучением этого вопроса систематически и кому довелось соприкоснуться с ним на практике. Некоторым из них даже удалось опубликовать свои работы, которые привлекли внимание читателей и вызвали их сочувствие к проблемам аборигенов.

Я сержусь, когда мне приходится слушать публичные лекции или выступления по радио или телевидению тех, кто с невероятным высокомерием несет всякую всячину об этих людях и о самой стране, дезинформирующую слушателей.