Охотники на тъёрнов

Густав устремил на меня уничижительный взгляд, совершенно незаслуженно оскорбив моего дедушку презрением.

- Вы бы лучше помолчали, леди! - рявкнул он. - Ведёте себя, как падшая женщина, так хоть бы постеснялись вклиниваться в чужой разговор!

- Почему же как падшая женщина? - обиделась я. - Ваш сын, между прочим, на мне жениться обещал.

Брови короля поползли вверх, а лоб побагровел ещё сильнее. Я испугалась, что хватила лишнего, и с Густавом вот-вот случится сердечный приступ. Такого мне Винсент не простит. Я отлично видела, что при всей сложной специфике их взаимоотношений с королём, отца он всё-таки любит.

К счастью, обошлось без жертв. Немного помолчав, тяжело дыша и собираясь с мыслями, король мрачно заявил:

- Ну вот что. Как я понял, моя доброта ни к чему хорошему не привела. Поэтому ты завтра же отправишься домой. - Эти слова были, ясное дело, адресованы Винсенту. - И не спорь, я не желаю ничего слышать. - Тон монарха стал чрезвычайно жёстким. - Я не имею возможности покинуть Линзорию прямо сейчас, но тебе здесь больше делать нечего. Отправишься в Монтарию под присмотром моих людей. А вы, - он резко повернул голову ко мне, - чтобы духу вашего не было в этом дворце! И мне плевать, что после этого сделает с вами Рамиро. Если надумает снова арестовать и казнить, туда вам и дорога.

Я для приличия попричитала, но в целом на этом представление было окончено. Нас разогнали, я собрала свои скудные пожитки и, не имея возможности попрощаться с Винсентом, покинула дворец. Дилан и Джен тоже надолго во временной резиденции Густава Четвёртого не задержались.

Глава 23. Ирвин.

В течение дня мы с ребятами осторожно, по капле, выведывали подробную информацию касательно завтрашнего отъезда Винсента. Время, предполагаемый маршрут, число сопровождающих. Выяснить всё, что нам требовалось, удалось лишь к позднему вечеру, в большой степени потому, что и решались все эти вещи в последний момент. Как-никак отъезд принца оказался для всех полнейшей неожиданностью.

Когда же информация была собрана, и из отдельных кусочков удалось худо-бедно составить полную картину, я отправилась в городской дом Ирвина. Я волновалась. Ирвин мог остаться на эту ночь во дворце, а там я бы никак не смогла с ним встретиться. Кроме того, Ирвин мог отказаться нам помогать. Но, положа руку на сердце, больше всего меня волновало другое. Я боялась, что он вообще не захочет меня видеть. Как-никак, при нашем последнем общении мы расстались не слишком хорошо. Правда, уже после этого он чуть было не восстал против своего короля для того, чтобы спасти мне жизнь. Значит, я всё-таки дорога ему, но...Тем сильнее могла оказаться обида.

Попасть в дом, не привлекая к себе внимания (как-никак Густав был в чём-то прав: Рамиро вполне мог казнить любого из нас теперь, когда мы были лишены иностранного покровительства), не составило труда. В этом мне помогла Эмилия. Поэтому, пройдя в дом через чёрный ход, кутаясь в плащ, я тихо миновала опустевший к ночи коридор и скользнула туда, куда до сих пор ни разу не заходила. В личные покои Ирвина.

Первая комната, по-видимому, предназначалась для завтрака, просмотра почты, чтения и тому подобных занятий. Ирвина там не оказалось, и я прошла дальше, в спальню. Здесь было темно, но пара свечей всё-таки горела. Стараясь не шуметь, я медленно прикрыла дверь и остановилась у порога. Ирвин уже лежал в кровати и, по-видимому, спал: его дыхание было ровным. Я попыталась оглядеться, насколько того позволяло скудное освещение. Комната обставлена в соответствии со статусом, но без излишеств. Тёмно-коричневый комод на коротких ножках, с золотистой росписью по краям. Шкаф такой же расцветки. Низкий прямоугольный столик. На нём - кубок, содержимое которого сейчас не разглядеть, и короткий кинжал в ножнах. Меч, тоже в ножнах, прислонён к стене в углу, рядом с кроватью. При желании до него можно дотянуться, не вставая. Не думаю, что в этом доме в подобном хоть раз возникала потребность, но это - привычка, диктуемая родом деятельности. Мой взгляд скользнул по стене и остановился на канделябре - простом, без всяких фигур и изящных линий, зато функциональном.

- Это сон, или я должен кого-то уволить? - хладнокровно спросил Ирвин.

Он по-прежнему лежал в кровати, только глаза были теперь открыты. И очень внимательно смотрели на меня.

- Это сон, - поспешила я дать ответ.

Ещё не хватало, чтобы Эмилию уволили по моей милости.

- Допустим, - хмыкнул он, садясь на постели и откидывая одеяло. - И что заставило тебя явиться ко мне во сне?

Я не знала, что ответить. Хотелось сказать: я безумно по тебе соскучилась. Я могла бы придумать и другой способ помочь Винсенту. Но я хотела увидеть тебя - и нашла предлог. Но хорошо заметная холодность в его тоне заставила меня ответить иначе:

- Мне нужна твоя помощь.

- Вот как? - Ирвин поджал губы. - Что-то действительно серьёзное?

- Да, - кивнула я.

Он ещё немного помолчал.

- Хорошо. Подожди меня. Я оденусь.