Охотники ночного города

Вычищенное и заряженное оружие отправилось в новую рабочую неказистую куртку, что не стесняла движений. Туфли отправились на полку, а в удобных разношенных ботинках Алексей заменил стельки. Собрал все, что нужно было для ночного дежурства, рассовал по карманам. Задумался. Потом выудил из груды старой одежды старую джинсовую куртку. Отхватил ножом, с которым никогда не расставался, рукава и превратил ее в жилет с карманчиками – ну точно как у Григория. Примерил. Получилось очень удобно. Алексей заново уложил все свое снаряжение, и большая часть его перекочевала в самодельный жилет. Весьма довольный результатом, Кобылин вернулся в комнату, взял кресло, вытащил его в коридор, поставил напротив тумбочки с городским телефоном, уселся в него. И стал ждать, не сводя взгляда с нового, блестящего аппарата.

Звонок раздался ровно в семь.

– Да, – сказал Кобылин в трубку, остро пахнущую пластмассой.

– Записывай, – раздался приглушенный голос Бороды.

Кобылин послушно взял ручку, лежавшую у телефона, и раскрыл чистый лист блокнота.

– Готов, – сказал он.

Под диктовку Алексей записал адрес и словесный портрет нужного человека. И лишь потом Григорий назвал его имя.

– Звать его Тимур, – буркнул он в трубку. – Он дежурил за пультом в тот день, когда планировали операцию… ну, ту самую. Информация пришла через него.

– Понял, – сказал Кобылин. – Точно он? А что, остальных проверил? Может, что упустил…

– Да ты что, – возмутился Гриша. – Их всего трое, работают посменно.

– Всего трое? – изумился Кобылин. – А мне казалось…

– Тише, – оборвал его Борода.

– А что… объект? – осторожно спросил Кобылин. – Удалось узнать, где он сейчас?

– Сейчас он у шефа, – отозвался охотник. – Что содержит, не известно. Но шеф его из рук не выпускает, держит при себе. Складывается впечатление, что в нем нечто ценное. Не пустышка. Намек понял?

– Ну и слава богу, – вздохнул Кобылин. – А то уж совсем оперетта какая-то получалась.

– Но что там внутри – не известно, – неохотно признал Григорий. – Да и вообще дело темное. Ты поговори с Тимуром, в частном порядке. Может, он знает, с чего это все началось.

– А ты?

– Мне нельзя, – сухо отозвался Борода. – И вообще, я в больницу ложусь. Прямо сейчас. А ты через час должен подъехать к Тимуру. Он в это время пойдет на дежурство, а ты встретишь его на улице. Он тебя знает в лицо, проблем не будет.

– Что с ногой? – озабоченно спросил Кобылин.

– Плохо, – отозвался Борода, – лишние нагрузки, говорят, отрицательно сказались. Осложнение.

– Прости, – выдохнул Алексей, сообразив, что в лишних нагрузках виноват он сам, не дававший Бороде лежать дома. – Гриш, мне так жаль, я же не знал, что так выйдет…

– Все ты знал, зараза, – буркнул Григорий. – И я знал. Но дела важнее, да, охотник?

– Да, – помолчав, признал Кобылин, крепко сжимая пластмассовую трубку. – Ты держись там, Гриш. Удачи тебе.

– Это тебе удачи, суета ивановна, – буркнул Григорий. – Тебе ее понадобится еще больше, чем раньше. Ну, все, иди. Потом свяжемся.

– Выздоравливай, – ответил Кобылин и повесил трубку.

Поднявшись из кресла, он вырвал лист из блокнота, сложил и сунул в карман. Потом обулся, накинул куртку – вот и все приготовления. Ему не нужно было собираться, он был готов.

* * *

Тимура Кобылин поджидал у самого подъезда. Сидел на занесенной снегом лавочке и делал вид, что пьет пиво из большой пластиковой бутылки. Здесь, в крохотном дворике между двух девятиэтажек, это было вполне уместно. Чуть дальше, у соседнего дома, стояла стайка подростков, а у последнего подъезда маячил старичок с палкой, выгуливавший крохотную собачку из тех, чья порода не поддается никакой идентификации. На Кобылина никто не обращал внимания – ни взрослые, что спешили домой после рабочего дня, ни ребятня, которой он был совершенно неинтересен. Пожалуй, этой своей особенностью – быть неинтересным – Кобылин был доволен больше всего. Она прятала его от чужих глаз лучше любой маскировки. Что с него взять – тихий доходяга, ничем не приметный. На такого взглянешь и лица через минуту не вспомнишь. А то и вовсе не заметишь, словно это предмет обстановки, и не больше того.

Дежурного Кобылин дожидался четверть часа и даже успел немного замерзнуть. Пива он не пил, – холодное как лед, не хватало еще простуду схватить, – лишь делал вид, что прикладывается к горлышку. Но бутылка неприятно холодила руки.

Когда из подъезда выскочил невысокий паренек в коротком распахнутом пальто, Кобылин поднялся с лавочки. Он сразу узнал и курчавую шапку черных волос, и нос с горбинкой. Ошибиться было невозможно. Дежурный проскочил мимо Кобылина, даже не удостоив того взглядом, и Алексей довольно ухмыльнулся.

– Тимур! – бросил он в спину дежурному.

Тот резко обернулся, сунул руку в карман. Густые черные брови поползли к переносице, глаза сузились. Потом Тимур удивленно вздохнул и вытащил руку из кармана.

– Кобылин? – спросил он. – Ты что тут делаешь?

– Разговор к тебе есть, – серьезно сказал Алексей, подходя ближе. – Недолгий. Пройдемся?

Тимур вскинул руку, бросил взгляд на часы.

– Вообще-то я спешу, – сказал он.