Охотники (СИ)

Поэтому она решила переждать дождь в пещере, а еще лучше, собрать хворост, всегда валяющийся горой у входа, брошенный охотниками или грибниками, задержавшимися в лесу и решившими скоротать ночь в пещере. У костра платье удастся быстро просушить, а матери она всегда сможет сказать, что во время прогулки встретила кого-нибудь из соседей и заехала на чай, получив приглашение.

Лошадь заупрямилась, поднимаясь на задние ноги и молотя передними по воздуху, категорически отказываясь входить в пещеру, хотя до этого много раз без проблем проделывала это. Смерив оценивающим взглядом высокий и широкий проход, Кира не заметила никаких изменений, но не стала тащить кобылу внутрь, раз ей этого так не хотелось. Привязав поводья к крепкому суку, злорадно пожелав упрямице хорошенько выкупаться под непрекращающимся дождем, она вошла в пещеру.

Тихий голос отвлек ее от мыслей, заставив резко вскинуть голову и непонимающе нахмуриться, глядя на девушку, робко переминающуюся рядом с ней с ноги на ногу. Заметив, что она наконец-то привлекла ее внимание, служанка снова повторила, видимо, уже далеко не в первый раз.

— Вы что-нибудь желаете, госпожа?

— Что? А, — Кира наугад ткнула пальцем в несколько наименований блюд и напитков и поспешно вернула потрепанную книжицу заулыбавшейся девушке, смотрящей на нее с каким-то затаённым восхищением и уважением, совсем не так, как на мужчин за этим же столом.

Дождавшись, пока девушка, подарив жаркий и трепещущий взгляд улыбающемуся демону, отойдет, Рин повернулся к охотнице.

— Люди обычно в ужасе от встреч с нечистью, — он быстро взглянул на мужчину, сидящего слева от себя, — без обид…

Хайярд иронично усмехнулся и философски пожал плечами, показывая, что понимает такое отношение. Ведь и сам относится к людям с огромным предубеждением.

— Поверь, я поступила так же, как все. Сбежала оттуда, сломя голову. — Кира до сих помнила зверское, нечеловеческое, мучительное и страшное выражение, застывшее на лице оскалившегося демона, широко раскинувшего крылья. Высокая, черноволосая и смуглая женщина с нехарактерными для их мест утонченными чертами, высокими скулами и раскосыми черными глазами была прикована за ногу к скале, удерживаемая на месте толстой цепью, от ее звеньев исходил странный, неестественный холод. Девушка оторопело смотрела на нее, не в силах оторвать взгляд. Ей казалось, что прошла целая вечность, пока она смогла сбросить сковавший ее паралич и выбежать из пещеры. Ей вслед неслось сдавленное, угрожающее рычание.

— Но ты вернулась, — хмыкнул демон, задумчиво покусывая губы. Его лицо отражало противоречивые чувства, словно он никак не мог понять причины, толкнувшие ее на это, — хотя и была испугана. Ты уже тогда знала, что рождена охотницей?

— Нет, — Кира отрицательно покачала головой и тепло улыбнулась, — но с детства обладала одной чертой — наблюдательностью. Мне хватило даже того малого времени, что я провела в пещере, чтобы понять, что у пленницы нет ни воды, ни еды…

— Пленницы? — Теперь мужчина выглядел просто потрясенным ее словами. Он резко выпрямился, садясь неестественно прямо, впиваясь пальцами в край стола, и подался вперед. — Что это значит?

— Только то, что твои сородичи бросили ее одну, обрекли на медленную и мучительную смерть. Это простой человек умрет от голода и жажды всего за несколько дней, а вот демон будет страдать намного дольше.

— Она ведь сказала тебе свое имя, я прав?

Кира понимала, что ему тяжело слышать горькую правду о своем роде, но он принял ее, не делая попыток спорить или доказывать, что она не права или просто лжет. Видимо, не только люди отличаются изощренной жестокостью по отношению друг к другу.

— Вильтена. Она была родом из небольшого поселения возле границы.

— Я знаю, кто она. Слышал и о том, что она совершила. Но старейшины объявили об ее изгнании в мир людей без права на возвращение обратно.

— Они солгали, — жестко отрезала Кира, с трудом сохраняя спокойствие. Она до сих пор не могла забыть тот раз, когда увидела ее впервые. К тому времени, как она случайно оказалась в пещерах, Вильтена провела там две недели: в полном одиночестве, мучимая жаждой и голодом, терзаемая холодом, одолеваемая нестерпимым чувством вины, разрываемая на части душевной болью. Она успела как раз вовремя, ведь демонесса была близка к тому, чтобы сойти с ума. Предательство и изгнание оказались слишком тяжелым испытанием для нее, постепенно лишая рассудка…

— Она совершила преступление, Кира. И была наказана за него. То, что сделали старейшины, неоправданно жестоко, но и она в этой истории вовсе не жертва.