Охотники (СИ)

Она не стала рассказывать о том, с кем встречалась на берегу озера, потому что Рин ничего не знал о ее странном и необычном знакомом, к которому прежде она уже обращалась за помощью, правда, совсем при других обстоятельствах. Он не спрашивал, где она была, просто предложил вечером наведаться в парочку таверн и послушать, о чем болтают собравшиеся в городе охотники. Эту почетную, но не самую приятную, миссию она с легкой душой передоверила Рину, потому что при ней люди всегда неохотно говорили о чем-то, словно ее присутствие связывало им языки и вызывало какую-то скованность. А вот охотник всегда был своим парнем в любой компании, без особых проблем узнавая любые тайны, с легкостью входя в доверие и располагая к себе людей.

Непринуждённо соврав, что хочет побродить по городу, и заглянуть на рыночную площадь, Кира оставила его одного. Она уже забыла и их небольшую размолвку, и предшествующий этому неприятный инцидент, но не хотела, чтобы он присутствовал на предстоящей встрече. Русалки были довольно непредсказуемыми существами, поэтому могли неправильно понять, если вместо одного человека, как обещал водяной, придут двое, один из которых одним своим видом способен внушить ужас кому угодно.

Уже спустя полчаса она вышла к причалам, где толпилось множество народа, недовольно переговаривающегося между собой, ожесточенно спорящего и ругающегося. Причину всеобщего раздражения и злости удалось обнаружить довольно легко — неподалеку из воды торчал нос потопленного корабля, за чьим отплытием Кира следила совсем недавно. Видимо, русалки на этот раз пошли дальше, и раз люди не захотели услышать то, что до них пытаются донести, пустили судно ко дну.

Она побродила по причалу, слегка морщась от неприятного, застоявшегося запаха несвежей рыбы, водорослей и масляной смазки. Громкие крики вечно голодных и недовольных своей незавидной участью чаек, заглушали требовательные и возмущенные голоса людей, пытающихся что-то доказать видному, высокому мужчине, закутанному в меховую шубу необъятных размеров. Слушая их речь, он постоянно морщился и тихо уговаривал их успокоиться и не пороть горячку. Как она поняла из многочисленных услышанных отрывков, рыбаки старались убедить начальника порта, что пора показать «этим снулым рыбинам, где их место», потому что народное терпение вконец истощилось.

Щуплый и маленький дедок, спокойно пыхтящий трубкой вдали от всего шума и гама, сразу привлек ее внимание. Рядом с ним лежали старенькие, но чистые и хорошо сработанные и сбалансированные весла. Сам он неторопливо доставал из воды самодельную удочку, на которую, конечно, никто не попался. Но на его сморщенном, словно печеное яблоко, лице не отразилось ни досады, ни разочарования. Он лишь философски кивнул своим, одному ему известным, мыслям и так же неспешно забросил ее обратно.

Заметив остановившуюся рядом охотницу, он перевел на нее смешливый взгляд поблекших от времени глаз и хрипловато осведомился.

— Русалок бить со всеми собираешься?

Кира присела рядом с ним на корточки, с усмешкой взглянув на спокойную водную гладь, по которой пробегали солнечные лучи, создавая впечатление, словно озеро затаилось, выжидая, и иронично усмехается над собравшимися у его берегов людьми.

— Разве я похожа на сумасшедшую? — Она повернулась лицом к внимательно рассматривающему ее безо всякого стеснения старику, ответившему после небольшого промедления.

— Скорее уж на богатейку какую. Есть тут у нас одна, из столицы пожаловала, в гости к градоправителю, стал быть. Так она на тебя чем-то похожа…

Кира недовольно поморщилась, потому что незамысловатые и бесхитростные слова задели ее за живое. Ей казалось, она достаточно глубоко похоронила свое прошлое и переняла все необходимые привычки и навыки, но многие все равно замечали в ее поведении и манерах что-то странное. Да, не зря говорят, что переданное через молоко матери никакими силами не изживешь.

— А что ж тебе здесь-то понадобилось, а? — Неверно истолковав ее затянувшееся молчание, поинтересовался он.

— Лодка.

— Ишь, чего захотела, — по-доброму усмехнулся старик, покусав черенок трубки, — кто ж сейчас на воду-то спуститься захочет. Это они для вида шумят только, а сами боятся до печёночных колик.

— Гребцы мне не нужны, с веслами я и сама как-нибудь справлюсь, — Кира с улыбкой вспомнила, как раньше часами могла плавать по спокойному, большому затону, украдкой пробираясь к реке в жаркий полдень и без спросу утаскивая чью-нибудь припрятанную в камышах лодку. Она так любила это незабываемое ощущение: жаркие поцелуи солнца, неповторимый свежий аромат воды, запах нагретых трав и разогретой земли, легкие дуновения ветерка на коже. Ее мать постоянно твердила, что однажды сердце откажется слушаться, и она не переживет такое непростительное легкомыслие и своеволие своей беспечной дочери.

— Ну, лодку мне не жалко. Бери, коли хочешь…