Охотники за алмазами

— Если бы да кабы, росли бы за пазухой грибы! У геофизиков свое управление, у геологов свое. Пока начальники между собой договорятся и согласуют, много времени утечет. Приходится надеяться на самого себя. — Далманов пожал руку геофизику. — Спасибо тебе, дядя Вася. Хороший ты человек! Силу моим крыльям дал, ободрил. А мы будем искать. В Березово целый газоносный район открыли. Теперь очередь за нефтью!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

1

Первый газовый фонтан, басовито взревевший на берегу далекой таежной речушки Вогулки у старинного села Березово, был слышен далеко. Он отзывался эхом во многих кабинетах. Сама природа Сибири торжественным ревом отвечала на главный вопрос тех дней: «Искать или не искать?»

Юрий Юрьевич помнит напряженное лето пятьдесят третьего года. После крупного совещания в Сибирске, когда было принято решение определить первоочередными районами поиска нефти и газа «культурную полосу» вдоль Сибирской железнодорожной магистрали, стали поступать приказы о свертывании разведывательных работ на северо-западе области и переброске геологических партий на юг…

Перед геологами была поставлена государственная задача, и они сосредоточили силы там, где, по мнению авторитетных специалистов, возможны открытия месторождения. Позже, значительно позже, Юрий Юрьевич держал в руках протокол того совещания и с улыбкой читал постановление:

«В плане разведочных работ на нефть в Западной Сибири как по геологическим условиям, так и по политико-экономическим предпосылкам на первом месте должен стоять пояс вдоль Сибирской магистрали железной дороги с охватом всего юго-востока Западной Сибири. А в составе этой полосы, по наиболее благоприятным геологическим условиям… а также по наибольшей остроте проблемы жидкого топлива, особое внеочередное положение должен занять юго-восток Западной Сибири (Новосибирская, Кемеровская, Томская, Омская области и юг Красноярского края)».

А вторым пунктом предлагалось все остальные районы, в том числе Крайнего Севера, поставить на вторые и третьи места.

Вскоре появился приказ Главгеологии о свертывании и ликвидации разведочных партий на севере Западной Сибири.

И вдруг — прорвало. Там, где и не ждали…

Юрий Юрьевич хранит в памяти тот поздний час 21 сентября 1953 года, когда к нему в кабинет вбежал взволнованный радист экспедиции.

— Вот… только что перехватил… Есть!..

— Что? — Эревьен недоуменно смотрел на радиста.

— Газ!.. Большой газ!..

— Где? — выдохнул Юрий Юрьевич, ощущая сладостное сжимание сердца: «Наконец-то!»

— В Березове… Там мощный фонтан. Первый в Сибири!.. Только что перехватил радиограмму в трест.

Всю ночь и последующие дни жадно прислушивались к каждой новой весточке из Березова. Стали известны кое-какие подробности. Партию, согласно приказу главка, ликвидировали, скважину считали «пустой», и главные специалисты, погрузив на баржу часть оборудования, уже отплыли. В Березове осталась лишь бригада бурильщиков для завершающих работ. И вдруг вечером, при подъеме инструмента из глубины, нежданным напором выбросило глинистый раствор. Бурильщики, напуганные странным поведением скважины, разбежались и попрятались. На их глазах скважина, выплюнув глинистый раствор, с нарастающим гулким ревом стала вышвыривать тяжелые бурильные трубы, которые корежились и гнулись, словно вареные макароны. Громоздкий кронблок весом более трех тонн сорвался и, словно детская резиновая игрушка, отлетел далеко в тайгу… Раздался невероятный грохот, а потом забила со страшным ревом мощная струя воды и газа…

В спешном порядке из ближайших домов переселяют жителей. В Березово вылетает главный инженер-геолог треста. Ждут комиссию из Москвы…

Фонтан бушевал долгих девять месяцев. Тревожный густой рев из подземной глубины был слышен на многие километры вокруг, пугая людей и животных… В зимние морозы остатки вышки обросли глыбами льда, превратившись в сорокаметровую трубчатую сосульку, из которой в низкое серое небо вырывался бушующий поток брызг и газа.

Открытый фонтан — это всегда опасность. Опасность, нависшая над поселком. Стоит ударить молнии куда-нибудь по соседству, просто зажечь спичку или случайно высечь искру — и вспыхнет дикий, буйный огонь, огромной мощи костер, способный испепелить все вокруг. А подует ветер в сторону Березова, где почти все дома деревянные, — что от него останется? По самым скромным первым подсчетам, скважина ежедневно выбрасывала миллион кубометров ценнейшего горючего. И это богатство бесцельно растворялось в воздухе.