Охотники за алмазами. Открытие века

Рассуждения в общем-то правильные, и если бы в то время кто-либо осмелился вслух мечтательно сказать, что Фарман Далманов именно там, в Среднеобье, и найдет сибирскую нефть, то над таким чудаком весело посмеялись бы: «Ну и хватанул!.. Заливай, да знай меру!»

Большие события всегда вырываются из орбиты стереотипных представлений. Далманов, в конце концов, оказался прав. Он нашел-таки большую сибирскую нефть, которую нарекли «открытием века». И не только нашел, а этими гигантскими месторождениями опроверг укоренившиеся мнения и сделал грандиозное открытие — нефть Приобья залегает в меловых отложениях. Иными словами, нашел ее в тех горизонтах, в которых нефть и не предполагали. И тогда его дипломная работа, пополненная неопровержимыми фактами, материалами, анализами грунта, вынутого из нутра земли, легла в основу кандидатской диссертации. А еще через десяток лет, уже в начале семидесятых годов, Фарман Далманов обобщил и углубил свои научные изыскания и удостоился звания доктора геолого-минералогических наук. К тому времени он занял пост главного геолога Обь-Иртышского управления, стал Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской премии…

Но как невероятно тяжел был путь к вершинам, и сколько преград встало на дороге его жизни! Сколько пришлось выдержать поединков с природой и с людьми, неверящими и сомневающимися…

А впоследствии многие из сослуживцев, которые посмеивались над ним и мысленно ставили себя выше и мудрее, будут хвастать «личным знакомством», выступать на торжествах и технических советах с воспоминаниями, считать и себя прямыми соучастниками открытия, рассказывать молодым специалистам разные байки якобы из жизни Далманова тех лет, когда тот только начинал свой путь в геологии и был «никем не знаем и ничем не знаменит». А в тесном кругу будут до хрипоты спорить о «господине счастливом случае», яростно завидуя и негодуя, словно он, Далманов, перешел каждому из них дорогу, вырвал из рук то, что им принадлежало по праву. Они-то раньше этого хромоногого кавказца пришли осваивать Сибирь! А дома их жены, источая гнев или презрение, будут тыкать им примером жизни того же Далманова, называть мужей «бескрылыми середнячками», «неповоротливыми слонами», «ленивцами, которые не пожелали нагнуться и поднять открытие у себя под ногами»…

Но для того, чтобы все это произошло, нужно было прожить годы. Годы будущего, в которое никто пока не умеет заглядывать. Человек придумал разную аппаратуру, с помощью которой может видеть далекие звездные миры, проникать в тайны атома. Однако никакие чуткие приборы не помогут заглянуть даже в ближайший будущий месяц. А может быть, в этом и кроется глубокий смысл бытия? Ведь жизнь потеряла бы главный интерес, если бы человек мог заранее ознакомиться со своей судьбой. К чему тогда бороться и стремиться? Жизнь прекрасна трудом, лучами мечты.

А мечту хотели убить. С самыми добрыми намерениями.

Далманову мягко разъясняли его заблуждения, молодого начальника партии совестили, отговаривали, над ним посмеивались. Кавказца считали одержимым «идеей фикс», фанатиком. Но он не унимался, продолжал отстаивать свои взгляды. И критиковать начальство за то, что бурят в Кузбассе «пустые дыры», выбрасывая на ветер государственные деньги…

Начальник управления Казаминов не любил, когда его критиковали. Тем более публично. Он признавал лишь самокритику. Другим же, особенно подчиненным, указывать на свои промашки не позволял. Умел обуздывать непокорных, усмирять строптивых. В рамках закона, разумеется. И в интересах производства. Даже иногда «с учетом личных пожеланий». Ни к чему не придерешься, комар носа не подточит.

Так появился на свет приказ о посылке геологоразведочной партии в таежный Усть-Юган, для разведочного бурения на нефть и газ. Точка для закладки первой скважины была определена в районе рыбачьего поселка Ургут, расположенного на правом берегу Оби. Начальником партии назначался инженер-геолог коммунист Фарман Далманов.

Ставя свою размашистую подпись под приказом, Георгий Петрович ощущал внутреннее удовлетворение. Наконец-то он избавится от неугомонного и языкастого азербайджанца! Север — это север, там и Кузбасс покажется Крымом. Одни расстояния заставят любого поежиться: две тысячи километров до конторы управления и почти тысяча до железной дороги, до базы снабжения…

И перед его глазами встала та лошадь, окруженная тучей гнуса, с кровоточащими ранами вместо кожи, вышедшая из тумана тайги, и послышалось ее тоскливое ржание…

2

Далманов спешил, словно за ним была погоня, он торопился донести и не расплескать радость. Наконец-то свершилось! Приказ — в кармане. На попутном грузовике катил на базу партии. Вчера утром Фарман еще находился в Сибирске, оформлял документацию, мотался по кабинетам управления. В ушах еще звучат напутственные слова Георгия Петровича: «Готовиться надо тщательно, чтобы ничего не забыть. И с кадрами… Поговори с людьми, с каждым отдельно. Приказом не действуй! Только чтобы по доброй воле, по согласию. А с речниками уже обговорено. Они выделяют и катер и баржи».