Охотники за алмазами

А в редкие дни отдыха Агафон уходил в тайгу. Она его манила в тишину и одиночество. Зимой тайга особенная. В сказочном снежном убранстве стынут деревья. Даже после приезда геологов не исчезли с этих мест заячьи и лисьи следы. Белоснежные куропатки, не боясь людей, не обращали, казалось, никакого внимания на шумную работающую технику, перелетали белыми комочками с одного берега Вилюя на другой. Лишь чуткие глухари да пугливые тетерева улетали в таежные урманы, облюбовывали себе глухие чащобы и там чувствовали себя привольно и спокойно. Да осторожные таежные великаны красавцы лоси обходили стороной давно знакомые места, пугаясь чужих звуков и запахов.

Тайга что дом родной, если с детства к ней привыкнешь, научишься понимать ее жизнь. Агафона тянуло к себе железо, он понимал душу машины, но тайга оставалась родной и близкой, такой же необходимой, как вода и воздух.

Зимний день короток, и серые сумерки окутывали тихие места, густея в распадках и чащобах. Агафон не спеша шел назад, к поселку геологов. Всходила полная луна, похожая на огромный медный начищенный поднос, заливая все вокруг бледным опаловым светом, протягивая длинные синие тени. Крепчал мороз, и, казалось, густела тишина.

Взгляд Агафона остановился на крупных следах. Широкие копыта проложили ровную цепочку. След ясный и свежий. «Прошел лось», — определил Чохин. Вдруг сердце таежника дрогнуло: рядом со следом лося пролег след злейшего лосиного зверя — волка. Агафон насторожился. Вот здесь лось останавливался. Отсюда пошел широкой размашистой рысью. А волк, срезая расстояние, пошел наперерез. Агафон поправил двустволку. Отсюда волк начинал погоню. По вмятинам лап было видно, что зверь крупный, матерый. Совсем недавно здесь разыгрывалась очередная лесная драма.

Агафон шел по следам. Они вывели на пригорок, и перед ним открылась широкая поляна. Луна поднималась все выше в звездное морозное небо. На другом конце поляны Агафон заметил какую-то темную тушу. «Зарезал лося!» — мелькнуло в голове Чохина, и он шагнул на поляну.

Пухкий снег вытоптан и заслежен. В центре поляны сплошной круг лосиных копыт. Животное оборонялось, топталось на месте, видимо успевая поворачиваться головой к зверю, выставляя острые рога. А рядом, замыкая внутрь лосиные следы, шел широкий круг упругих волчьих лап. Так они кружили долго. В одном месте следы сошлись глубокими ямами в снегу. «Да, видать, шибко дрались», — думал Агафон. Жалость, смешанная с едкой горечью, заполняла его сердце. Ему было жаль лося.

Агафон подошел ближе и застыл на месте, не веря своим глазам: в измятом копытами снегу лежал с распоротым брюхом крупный волк. Такого еще ему видеть не приходилось. Он радовался победе лося, словно своей собственной. Агафон обошел всю поляну. Вот здесь волк напал. Видимо, матерый не рассчитал прыжок или промахнулся. Вцепился, но не в горло. Капли крови на снегу. Лось протащил его на себе, потом изловчился и поддел на рога.

Агафон отыскал и выходящие с поляны следы лося. Они лежали неровно, выдавая усталость. Изредка по снегу темнели небольшие пятна крови. «Искусал все ж его матерый».

Охотник поднял волка и, взвалив на плечи, двинулся домой. Не пропадать же добыче. «Шкуру сдеру, выделаю и подарю Семену Максимовичу, — решил Агафон, — человек он хороший и понятливый». И еще думал он по дороге, что Юрий, сын Журавлева, тоже парень стоящий, надо будет как-нибудь взять с собой в тайгу, на охоту.

4

У Журавлева не выходила из головы та неприметная речка Малая Ботуобия, на которой осенью Наталья Кинд нашла алмаз. У него в столе лежала выписка из ее отчета:

«При промывке шлиха № 409 из русловой отмели (кома № 1, названная «Находка») найден кристалл алмаза весом в 9 миллиграммов».

Семен Максимович держал в руках тот кристалл. Чистый, словно вымытое стеклышко, грани четкие, без стертостей, без отметин. Он все время стоял у него перед глазами. И наводил на размышления. Опытный геолог понимал, что кристалл такой чистоты, без следов шлифовки водой, галькой, без «проволочки» по дну мог быть лишь неподалеку от главного месторождения или россыпи. Следовательно, поисковые работы необходимо вести в том направлении. Малая Ботуобия подала первую весточку, намекнула о своих несметных сокровищах. Тут и раздумывать нечего, всем все ясно! Но начальству экспедиции, которое находится в Нюрбе за сотни километров отсюда, почему-то не ясно, оно не понимает или не хочет понимать его доводы. И даже его подчиненный, главный геолог, упрямо твердил: «Нам не положено, нам не запланировано… Нам категорически запрещено самостоятельно вести поисковые работы». И всякий раз ссылался на недавний строгий приказ, запрещающий отклонения от технического проекта.