Охотники за черепами

Тейяр де Шарден в точности выполнил задуманное, Когда он разложил на столе перед не ожидавшим подвоха Брейлем «подозрительные кости», тот без малейших колебаний сказал, что доставленные молодым коллегой обломки, «несомненно, побывали в огне». Именно так выглядят костяные фрагменты, извлеченные из культурных горизонтов на стойбищах человека древнекаменного века.

Кости животных, богатые органическими веществами, — превосходное топливо для костров. Они горят долго и жарко, а человек каменного века был достаточно умен и практичен, чтобы оценить это свойство и не выбрасывать на свалку обглоданные кости. Заметив промелькнувшую на лице Тейяр де Шардена тень недоверия, Брейль добродушно пояснил:

— Через мои руки прошло достаточно много костей, побывавших в очагах каменного века, чтобы я сразу мог заметить характерные признаки, появление которых нельзя объяснить не чем иным, как действием огня.

Не успел Тейяр де Шарден сказать, какие мучительные раздумья терзают его в связи с находками этих костей в Чжоукоудяне, как Брейль, внимательно осматривавший один обломок косги за другим, озадачил его новым наблюдением. Брейль увидел отчетливые царапины на поверхности одного из фрагментов и пояснил, что, по его глубокому убеждению, эти нарезки, несомненно, сделаны каменным орудием!

Тейяр де Шарден покинул Институт палеонтологии человека со смешанным чувством радости и не совсем полного удовлетворения беседой. Разумеется, не было никаких оснований сомневаться в глубине знаний и удивительной проницательности Брейля во всем, что касается человека древнекаменного века. Однако не слишком ли он увлекается, когда оценивает царапины на поверхности кости, которые могли появиться совершенно случайно, как следы работы каменным орудием? Кто, кроме синантропа, мог нанести эти нарезки, а разве столь примитивный обезьяночеловек мог использовать в работе каменные инструменты? Что ни говори, но вывод Брейля о нарезках слишком субъективен. И к тому же нет средств, с помощью которых можно было бы подтвердить его.

Иное дело побывавшая в огне кость. Что, если попросить кого-либо из химиков произвести анализы одного из фрагментов?

В конце концов, проще простого установить, обуглились кости или окрашены какими- то растворимыми минеральными веществами, например окислами железа или марганца. Во всяком случае, чтобы подтвердить поистине дерзкую мысль о том, что в пещере синантропа горел огонь, имеет смысл обратиться к точным наукам. Иначе оппоненты- скептики не преминут обвинить руководителей раскопок в Чжоукоудяне в «безудержной фантазии и легкомысленных увлечениях».

Тейяр де Шарден направился в лабораторию минералогии Парижского музея к знакомому доктору Губерту и попросил его произвести химический анализ костей. Тот незамедлительно проделал соответствующие реакции и подвел итог: «потемневшие кости» из пещеры синантропа, бесспорно, побывали в огне; в черный и синевато-белый цвет их окрасило пламя древнего костра!

Можно представить радость Дэвидсона Блэка и Пэй Вэнь-чжуна, когда возвратившийся из Парижа Тейяр де Шарден рассказал им о результатах бесед с Брейлем и об опытах в лаборатории доктора Губерта. Предстояло открыть полевой сезон 1931 года, и одной из центральных задач, поставленных Блэком перед коллективом исследователей Чжоукоудяня, стали поиски новых доказательств использования огня синантропом. Кажется, многое позволяло надеяться на успех, и все же большинству сотрудников лаборатории невыносимо трудно было свыкнуться с мыслью о том, что такое, может быть, самое примитивное человеческое существо, как синантроп, а следовательно, и его ближайший родственник и современник — питекантроп знали огонь.

Давно ли гремели ожесточенные споры, в которых решался вопрос, можно ли вообще ставить питекантропа в ряд непосредственных предков человека, слишком уж обезьяноподобным и чрезвычайно примитивным он выглядел. Прошло немногим больше десяти лет, и, кажется, назревает новый грандиозный «скандал»: упрямые сторонники Чарлза Дарвина готовятся наделить обезьяночеловека, жившего миллион лет назад, способностями, позволившими ему обуздать и поставить себе на службу огонь.