Охотники за динозаврами

Батсур с улыбкой приглядывался к хмурой физиономии Жоры. Потом хлопнул его по плечу.

— Не расстраивайся, богатырь. И не сердись. От гнева стареешь, от смеха молодеешь. Смейся — все хорошо будет.

В полдень маленький караван достиг перевала. Это произошло как-то неожиданно. Люди упрямо карабкались вверх с уступа на уступ. С трудом вытаскивали отяжелевшие ноги из горячих осыпей, с шуршанием ползущих вниз по крутым склонам. Тянули и подталкивали выбивающихся из сил лошадей. Смотрели только, куда поставить ногу при следующем шаге. Никто не глядел вверх.

И вдруг горячий ветер Джунгарской Гоби пахнул в потные лица, сорвал и унес вниз широкополую шляпу Озерова. Скалы • расступились. Подъем кончился. Путешественники стояли на узкой седловине, зажатой среди высоких обрывов. Коричневые скалы гигантскими ступенями спускались далеко вниз к плоским котловинам и плато великой пограничной пустыни. Желтые пески терялись в знойной дымке, а над ними, замыкая южный горизонт, висела в воздухе волнистая белая нить — не то облака, не то снега далеких гор.

— Тянь-Шань, — сказал Озеров, — самые восточные цепи Китайского Тянь-Шаня. Между ними и нами около двухсот километров безводных песков и такыров[13] Джунгарии.

— А что это за черное плоскогорье у подножия Адж-Богдо, все иссеченное трещинами? — хмуро спросил Пигастер, двумя руками придерживая шляпу, которую ветер так и рвал с головы.

— Вот это и есть вулканическое плато, открытое девять лет назад, — объяснил Озеров. — Отсюда виден его восточный край. Плато очень велико. Оно протягивается далеко на северо-запад. Это единственный известный в настоящее время центр молодого вулканизма в Юго-Западной Монголии. Где-то над этим плато произошла авария вашего спутника.

— Проехать туда на машине нельзя? — поинтересовался американец.

— Можно кое-где пройти пешком. Большинство расщелин недоступно. Там пригодился бы вертолет, если бы не чудовищные ветры, постоянно дующие из Джунгарии.

Караван двинулся вниз, к восточной окраине вулканического плато.

* * *

Во время перехода через Адж-Богдо не удалось сделать новых открытий. Приборы не зарегистрировали никаких признаков аномалий. Настороженный взгляд Озерова не заметил ничего, что давало бы хоть малейшую поддержку его гипотезе.

Оставалось вулканическое плато. Караван уже несколько часов пробирался вдоль его восточного края. Плоскогорье круто обрывалось в каменистой предгорной равнине. Причудливые карнизы нависали над головами путешественников. Зубцы и колонны, выточенные вихрями в многосотметровый толще лав и вулканических туфов, казались развалинами огромных замков, построенных и разрушенных великанами. Глубокие ущелья уходили в глубь плато. Ветер, врываясь в них, завывал и гудел, словно в трубах чудовищных органов.

Батсур попробовал углубиться в одну из расщелин, но оказалось, что она недоступна. За первым же поворотом узкое щелевидное русло было перегорожено вертикальным обрывом высотой в несколько десятков метров.

— Как и в большинстве таких трещин, — сказал Озеров. — А радиоактивность?

— Нормальная, — пожал плечами Батсур.

— Все, как девять лет назад...

— Где вы проникали в глубь плато? — спросил Батсур.

— Южнее; там есть одна расщелина, по которой можно подняться наверх. Возле нее находится горячий источник. Впрочем, далеко по вершине плато тоже не пройти. Вся поверхность иссечена глубокими трещинами.

Отчего мог возникнуть такой странный рельеф? — недоумевал Батсур.

— Может быть, лавовое плато при подземных толчках раскололось на громадное количество кусков, — предположил Озеров.

— Нигде не видел ничего подобного.

— Признаться, я тоже, — Озеров кивнул головой.

— Словно кто-то специально долбил по этому плато огромной кувалдой. Хотел расплющить, но только расколол на куски... Весной по этим расщелинам стекает вода, — продолжал Батсур. — Смотрите, в русле есть окатанные водой гальки.

— Интересно, что эти гальки состоят не из пород самого плато, — сказал Озеров. — Вероятно, среди лав встречаются слои конгломератов. Эти конгломераты разрушаются, и гальки из них выкрашиваются. Надо обязательно взять образцы.

Уже темнело, когда караван достиг юго-восточной оконечности плато. Здесь стена обрывов круто поворачивала на северо-запад и уходила к фиолетовым гребням далеких гор.

— Удивительно, — недоумевал Батсур, — мы прошли вдоль всего восточного края и не встретили ни наших машин, ни их следов. Я думал, они ждут нас тут.

— Да, странно, — согласился Озеров. — Странно также, что молчит их радио.

— Аркадий Михайлович, — отозвался Жора, виновато опустив глаза, — наверно, наше радио не в порядке. Послушайте, что делается в наушниках.

Озеров надел наушники, послушал, покрутил рукоятки настройки и молча передал наушники Батсуру.

Узкие глаза монгола округлились, как только он надел наушники.

— Когда это началось, Жора? — спросил Озеров, кивнув на приемник.

— Вчера вечером трещало немного, — пробормотал юноша.

— А сегодня утром?

— Сильнее, но не так, как сейчас.

— Магнитная буря? — спросил Батсур, освобождаясь от наушников.

Озеров с сомнением покачал головой.