Охотники за душами

Нет, я не хочу этого делать, не хочу трогать эту штуку… но, вопреки себе, опускаюсь на колени и кладу ладони на крышку. Хотя бы для того, чтобы доказать этому психу, что он все придумал, что он лжет, – доказать ради его и моей безопасности, избавиться от этого безумия! Но стоит мне прикоснуться к железному ящичку…

Лампы над головой мерцают. Откуда-то снаружи слышится глухой тяжелый удар. С потолка сыплется пыль. Новый удар – и электричество совсем отрубается. По коридору раскатываются вскрики, от стен отдается испуганный ропот. В темноте начинает визжать сирена. Воняет гарью. Загораются, мигая, газовые лампы, из тьмы проступают бледные от страха лица людей. Женщины и дети, прижимаясь друг к другу, тревожно смотрят вверх, на потолок.

– Шрапнелью крепко зацепило. Остались еще бинты? – слышится голос молодого солдата с восточнолондонским акцентом. Его лицо побелело от боли, но голубые глаза ярко блестят, и он умудряется сдерживать стон боли, крепко стискивая зубы.

Я смотрю на свои руки, сжимающие железный ящичек – военную аптечку. Гладкие молодые руки с коротко обрезанными ногтями. Перевожу взгляд на раненого. Его невозможно не узнать, хотя сейчас у него совсем другой акцент, другая стрижка, другой загар, и зовут его иначе… Гарри. Его зовут Гарри. Правое бедро у него залито кровью – глубокая рваная рана. Рядом с ним на соседней койке – другой бедняга-солдат, тот не стесняется стонать, нянча раненую руку.

Я отвечаю Гарри кивком, откидываю крышку аптечки и вынимаю свежий моток бинта. Снаружи разрывается еще одна бомба. Бункер содрогается от удара, сверху сыплются осколки кирпича и цемента, я не могу сдержать вскрика…

– Что ты со мной сделал? – кричу я, отдергивая руки от железной коробки, будто бы та раскалилась. Меня мутит, я ничего не понимаю, яростно глядя на Феникса. Лампы вернулись, коридор ярко освещен их холодным жестким светом. Вопли и звуки бомбежки, наоборот, утихли. В коридоре нет никого, кроме нас двоих, и койки по стенам совершенно пусты и лишены матрасов и белья.

Феникс торжествующе улыбается:

– Ну вот. Я вижу, что ты поймала связь. Увидела кусочек своей прошлой жизни, так?

Пытаясь все отрицать, я мотаю головой. Сама не хочу себе в этом признаваться, нет, нет.

– Нет… Ничего подобного… Я не знаю… Что я видела… – Мой взгляд падает на недопитую бутылку с минералкой. – Ты что-то добавил мне в воду?

– Нет! – яростно протестует Феникс и хватает меня за локоть. – Ты должна наконец мне поверить! От твоей веры зависит… сохранность твоей души.

Я пытаюсь вырваться, но он сильнее и держит крепко. В очередной раз меня кто-то поймал, и я снова должна защищать собственную жизнь! Свободной рукой я выхватываю из коробки с продуктами консервную банку с фасолью и со всей силы опускаю ее на голову насильнику. Я попадаю ему точно в лоб острым металлическим краем, и тот, выпустив меня, падает, а я бросаюсь к двери, вырываюсь наружу, задвигаю за собой засов и несусь, спотыкаясь, по винтовой лестнице наверх.

За спиной у меня звенит голос Феникса:

– Дженна, нет! Стой! Вернись! Воплощенные тебя уже выследили!

Нет. Ни за что. Я не остановлюсь. Не вернусь ни за что на свете.

Отчаянные крики Феникса летят следом, пока я бегу по лестнице:

– Они продолжат охоту, Дженна! Не отстанут! Никогда!

11

«Четверо убитых и множество раненых в результате утреннего инцидента на рынке в районе Клэпхем, – вещает голос диктора. – Автофургон на полной скорости въехал в толпу пешеходов…»

Это первое, что я слышу, открывая дверь собственного дома и тихо входя в прихожую. По телевизору в гостиной передают новости: