Охотники за душами

Ненавижу лгать, но это ведь не совсем ложь. Есть, конечно, шанс, что сейчас он отсиживается в том подземном бункере, но мог и уйти куда-то еще. А о бункере я рассказывать не обязана.

Инспектор откидывается на спинку стула. Глубоко вздыхает:

– Дженна, я не убеждена, что вы говорите мне всю правду.

Папа приоткрыл было рот, чтобы возразить, – но она поднимает руку, обрывая его раньше, чем он успел заговорить. Из папки она извлекает еще одну фотографию камеры слежения – мост Тауэр-Бридж, две фигурки на ярко-синем мотоцикле. Феникса в бейсболке можно разглядеть достаточно ясно, а вот у пассажирки лицо скрыто шлемом.

– Феникс Риверс – один из мотоциклистов, которых опознали как участников инцидента на Тауэр-Бридж. – Инспектор окидывает меня взглядом с ног до головы, отмечая каждую деталь одежды: голубые джинсы, белую блузку, зеленую курточку. – А ваш костюм, который вы с утра не успели переменить, указывает на то, что вы предположительно и есть пассажирка мотоцикла.

Воздуха в комнате внезапно совсем не осталось. Я испытываю острое желание распахнуть окно. И мама, и папа смотрят на меня так, будто вообще не узнают собственную дочь; на их лицах написан чистый шок. Констебль, поднявшись со стула, неторопливо занимает позицию у двери, словно ожидает, что я сейчас попытаюсь выбежать наружу, а инспектор Шоу продолжает сверлить меня ледяным взглядом.

Под всеми этими взглядами, среди которых нет ни одного сочувственного, мое сопротивление ломается. Я разражаюсь рыданиями и начинаю спутанно излагать всю эту безумную историю целиком: рассказ Феникса о прошлых жизнях… О Первопроходцах, о Воплощенных, об Охотниках, о том, что Дэмиен ищет меня, чтобы ритуально принести в жертву… Не говорю только о том, как ко мне самой возвращались вспышками видения прошлых жизней: обоснованно боюсь, что и полицейские, и родители немедленно сочтут меня спятившей. Но когда я заканчиваю говорить, вижу, что все они смотрят на меня с глубокой и даже унизительной жалостью.

Даже ледяной взгляд инспектора Шоу становится сострадательным. Она протягивает руку через стол и касается моей ладони:

– Дженна, вы правильно поступили, что все рассказали начистоту. Очень хорошо понимаю, что вы сейчас находитесь в смятенном состоянии после всего испытанного. Возможно, этот юноша, Феникс, и впрямь спас вашу жизнь, но поверьте моему профессиональному мнению: чисто психологически он воспользовался вашим уязвимым положением и причинил вам вред.

Я вскидываю на нее взгляд:

– Но зачем? Зачем ему это могло быть нужно?

– Принимая во внимание его непростую историю, его медицинскую карту и его анамнез как сироты, сменившего несколько приемных семей, несложно предположить у юноши нарушение привязанности. Он изобрел этот выдуманный мир, где существуют Защитники и Охотники за душами, чтобы манипулировать доверчивыми людьми вроде вас и убеждать их, что единственный, на кого они могут рассчитывать, – это он сам. Все его россказни следует воспринимать именно в этом контексте. Я, конечно, не психиатр, но тут и без медицинского образования нетрудно заподозрить, что у этого юноши параноидная шизофрения.

– Что? – лепечу я.

– Хроническое расстройство психики, которое заставляет больного утрачивать связь с реальностью. Люди, страдающие этой болезнью, обычно не агрессивны, но подвержены идеям, что их кто-то преследует и замышляет против них зло. Элементы мании величия тоже свойственны для этого заболевания – я имею в виду, параноидный шизофреник склонен считать, что он чрезвычайно значимая персона. Рассказы Феникса о прошлых жизнях, в которых вы якобы встречались, полностью соответствуют этой схеме. Параноидный бред достаточно сложен, и даже на фоне большинства больных этот юноша выделяется изобретательностью. А главное – его гипотеза совершенно не требует подтверждения, и поэтому ему нетрудно настоять на своем.

Я не знаю, что думать об этом утверждении инспектора: оно меня одновременно утешает и выбивает из колеи.

– Так, значит, Феникс… просто сумасшедший?

Инспектор Шоу кивает:

– Боюсь, что да. Причем опасный для окружающих. Принимая во внимание его бешеную активность, он представляет для вас серьезную угрозу. Не меньшую, чем нападавший на вас Дэмиен… а то и большую.

13

– Нам нужно отвезти Дженну в отделение полиции, чтобы она могла сделать официальное заявление, – говорит инспектор Шоу, вставая и захлопывая блокнот. Она передает ордер констеблю, который подходит и встает у меня за спиной.

Папа вмешивается:

– Позвольте, а по какому поводу вы хотите доставить в отделение нашу дочь? Она потерпевшая или подозреваемая?

– Это стандартная полицейская процедура, мистер Адамс, – отвечает инспектор. – Никто не собирается арестовывать Дженну. Она просто помогает нам в нашем расследовании. Но если вам будет так спокойнее, мы можем проводить все процедуры в присутствии адвоката.

Констебль тем временем жестом требует у папы отойти с дороги. На пару мгновений тот мешкает, отказываясь двигаться, потом с неохотой уступает полицейскому путь.

– Да, я предпочел бы позвонить адвокату, – говорит он.