Охотники за ФАУ

Ночь спокойная. Осветительные ракеты взлетают не часто. Выпустит пулеметчик вдоль улиц кинжал из пуль и заснет. Протарахтит автомат и замолкнет. Каждые пять минут прилетает и лопается мина. В общем — спокойная ночь.

Поперечная южная улица между кварталами 56 и 71. Нечетные дома — наша передовая, четная сторона занята противником. Противником занята не вся улица до Днепра: через два квартала к Днепру передовая резко поворачивает по проспекту Калинина к центру города и, не доходя трех кварталов до железнодорожной ветки, круто сворачивает к Днепру, а потом снова в нашу сторону и снова к Днепру. «Чертова черескварталнца» называет эти зигзаги комбат Бутейко.

Вправо по улице передовая противника тянется на три квартала, тоже сворачивает на юг и по проспекту доходит до железнодорожной станции и вокзала, откуда нашу роту выбили в день ультиматума.

Кварталы города — как квадраты шахматной доски, с той только разницей, что кварталы имеют значение и силу фигур. Есть кварталы — пешки, есть кварталы — слоны, а есть даже кварталы — ферзи.

Занять квартал, в котором расположен «заколдованный» угловой дом гостиницы, — все равно что взять ферзя или объявить шах королю. А если одновременно ударить с флангов, то сразу можно совершить скачок до центра, до железнодорожной ветки, а может быть, и дальше. Все тормозит этот проклятый угловой дом — усиленный взводный узел обороны.

На углу, над тротуаром, — низкий гриб бетонированной с железным колпаком крыши дзота, почти дота. Ход в него из подвального этажа. В подвальном этаже с двух сторон оборудовано еще два дзота, и дулом в пробоину стоит «фердинанд». Весь дом — ощетинившийся дулами форт. Но стволов не видно. Все замаскировано. Стрельба редкая, и громкоговоритель слышен далеко.

«Унтер-офицеры и солдаты 124-го пехотного полка! В октябре вы сменили в городе полетевший к черту 105-й пехотный полк. Участь 105-го ожидает и вас! Посмотрите на свою первую роту. Еще 6-го числа в ней было сорок один человек, а сейчас осталось шестеро! Вместо живых людей — одни трупы и калеки! 9-го числа к вам прислали офицера в качестве командира роты. Вы его еще не успели узнать, как он был убит. Всех вас здесь ожидает кончина. Но есть выход! Сегодня ваши камрады Кенигбиссер, Сортнер, Тарцен, Вебер сдались в плен. Наш ультиматум гарантировал им жизнь, они будут жить и вернутся домой. Следуйте их примеру!* По дому, откуда слышится голос, начали стрелять. В пятнадцатый раз за этот вечер диктор переместился дальше. Теперь он ждет, пока стрельба стихнет.

Четыре часа утра. Темные проемы на четной стороне улицы изредка подмигивают огоньками выстрелов. В наших домах, на нечетной стороне, темно и тихо. Спят?

С пола одновременно поднимаются пятнадцать бойцов, прицеливаются фауст-патронами через оконные проемы в стены углового дома напротив. По команде стреляют и падают на пол. Раздается ужасающий грохот. Часть стены оседает и рассыпается глыбами кирпичей по тротуару и брусчатке улицы. И сразу из окон домов с нечетными номерами начинают стрелять автоматы и пулеметы.

Второй залп — и остатки наружной стены трехэтажного дома рушатся. Упавшие глыбы кирпича взрывают мины под тротуарами, брусчаткой. В сотах-комнатах мечутся уцелевшие гитлеровцы. В одной комнате три обалдевших фрица устанавливают пулемет. Во второй мелькнули спины убегающих. Из третьей стреляют, лежа на полу, автоматчики. Их косят пули с нашей стороны.

Из нижних окон нашего дома, что против этой угловой гостиницы, бьют две пушки по внутренним стенам здания. Из верхних этажей нашего дома на улицу летят толстые черные змеи — уложенные в «чулки» толовые заряды с зажженным бикфордовым шнуром. Они взрываются на улице и подрывают уцелевшие мины.

Вместе с минами взрывается фугас. Он разносит веером навалившиеся на него кирпичи, глыбы, камни, трупы фашистов. Каменные осколки со страшной силой влетают в окна, в комнаты без стены. Они калечат и убивают людей. Такой эффект не был предусмотрен инструкцией Сысоева. Красноармейцы за стенами, но фрицам в открытых комнатах досталось. Досталось и Баженову по плечу, — чтоб не высовывался.

Но дзот живет. Амбразуры в сторону дома, откуда стреляли «балбешками», завалило кирпичами, а из других сверкает огонь. Бекетов и Мацепура, выполняя поручение

Сысоева, ворвались со штурмовой группой в гостиницу. Пока другие уничтожали замешкавшихся фашистов, Бекетов и Мацепура быстро водрузили на крышу дзота треногу с небольшим «котлом» и скрылись в доме.

Это котлообразный, кумулированный заряд тола с фокусированной бризантностыо. Сноп его детонации ударил только вниз, и дзот замолчал. Из колодца, пробитого в металлическом колпаке и бревнах, медленно струится дым. Штурмовая группа овладела гостиницей. Штурмовая группа справа тоже овладела угловым домом. Штурмуют дальше — через окна, через двери.