Охотники за каучуком

— Ну, а сейчас, детки, весело воскликнул Луш, нам нельзя попусту терять времени. Самое трудное уже сделано, и теперь успех задуманного плана обеспечен… Прежде всего надо немедля разобрать этот плот, сослуживший нам добрую службу. Он может выдать нас! Разобрав его, пустим стволы вниз по течению, вода их унесет! .. Ну, вот, прекрасно! Теперь ты, Маленький Черныш, разденешься догола, как наш прародитель до грехопадения, но из уважения к твоей стыдливости я, в виде снисхождения, могу разрешить тебе выкроить из твоих холщовых шаровар подобие калимбаnote 2. В таком наряде если кто и встретит тебя, то примет за одного из местных жителей, но никто в этом маленьком черномазом не узнает беглого каторжника! Без дела не подходи к жилью, а только затем, чтобы стянуть что-нибудь: козленка, поросенка, курицу… или бычка. Только смотри не попадись! Ты, Мабул, отправишься с Шоколадом и постараешься набрать каких-нибудь съедобных плодов или убить какую-нибудь дичь. Кривой и Красный дождутся отлива и затем пойдут собирать устриц, когда спадет вода. Геркулес останется со мной и с Нотариусом, который будет глядеть на нас и жиреть! Ну, а теперь рысью марш, ангелы мои, и смотрите — не возвращайтесь с пустыми руками, а то мы все скоро проголодаемся. Что же касается тебя, Геркулес, толстая рожа, то отойдем немного в сторону; я должен сказать тебе кое-что!

— Ну чего ты от меня хочешь? .. С чего ты вздумал оставить меня здесь сидеть сложа руки, когда все остальные за работой?

— Оттого, что ты лучший из всех; мало того, ты — мой единственный друг, ты один, на которого я могу положиться и которому я доверяю! Мабул скотина, Маленький Черныш — простодушный негр, Кривой и Красный сделают всегда все, что мы захотим… но Шоколаду я не доверяю.

— Он — убийца, но он никогда не подличал!

— Я его недолюбливаю, тем более, что он, убийца, корчит аристократа по отношению к простым мошенникам. Я хотел сказать тебе, чтобы ты мне доверился и во всем слушался меня. Ты увидишь, как славно мы с тобой заживем и будем есть всласть.

— Неужели?

— Вот увидишь. Я уж сумею в нужный момент найти сорок кило мяса, без особых хлопот… так что будем сыты по горло.

— Как так?

— А ты потерпи! — сказал Луш, странно улыбаясь и искоса поглядывая на спящего Нотариуса. — Я веду за собой «скот на ногах», надо его только покормить до поры до времени, пока он не понадобится нам, а в случае нужды он будет у нас всегда под рукой! ..

ГЛАВА III

Ссыльные в Гвиане. — Портрет и биография одного негодяя. — Попытка бегства. — Кандалы. — Преступник, присужденный к бессрочной каторге, затем к смерти и заставивший приговорить себя еще к ста годам каторжных работ. — Геркулес. — Кривой и Красный. — Нотариус. — Араб и уроженец Мартиники. — Проступки, заслуживающие участия. — Гнев. — Ненависть. — Красота и бесплодность экваториальной природы. — Предрассудки. — Капуста и вместе с тем не капуста. — Мазилка. — Потеряны. — Вернулись. — Свежее мясо. — Грубая басня. — Каторжник-людоед.

В этом рассказе каждому беглецу с плавучего острога Кайены отведена своя роль. Поэтому следует хотя бы в общих чертах набросать их портреты и биографии.

Прежде всего нужно сказать, что, вопреки упорно держащемуся до сих пор мнению, ссыльные европейцы в Гвиане представляют собой весьма незначительное меньшинство. Их не более двухсот человек во всех острогах этой колонии. Они выполняют работу, связанную со своей профессией. Все же остальные преступники ссылаются из метрополии в остроги и тюрьмы Новой Каледонии.

Гвиана предназначена почти исключительно для ссылки арабов, уолоферов из Сенегала, чернокожих и иных представителей цветных рас с Мартиники, Гваделупы, азиатов-кули из французских владений в Индии и аннамитов из Кохинхины, не высланных на остров Пуло-Кондор. Всего здесь насчитывается около 3600 человек (в 1877 году — 3663 человека).

Таким образом становится понятно, почему из шести белых беглецов пять были ремесленниками, а один — писарь, сосланный на понтон за дурное поведение.