Охотники за каучуком

— И при том никогда не знаешь, что случится завтра, из их проклятой тарабарщины только и успеваешь ухватить два-три слова на лету.

— Нет, ребята, это не жизнь. Черт меня побери, если мы не проиграли, вырвавшись на свободу. Там каторжники… а здесь рабы, хрен редьки не слаще.

— Это еще надо посмотреть.

— Да чего уж тут смотреть! — Красный вздохнул. — Признай, Луш, мы были просто идиотами, когда, помучив колониста, сожгли его плантацию. Что толку-то, скажи? Не лучше ли было с ним договориться по-хорошему?

— Может быть.

— Не такой уж он дурак на вид.

— Вот именно.

— Да еще эти грязные мулаты сюда нас зачем-то приволокли… Взяли бы хозяйку с выводком и жди себе, когда он даст выкуп.

— А теперь вожак-негритос Диого выманит у него золотые и прикарманит.

— Терпение, дети мои! — вновь вступил в разговор Луш. — Мы здесь всего месяц…

— Уже месяц!

— Может, и так. Только заткни пасть и хватит поливать португальцев, они — наши единственные друзья.

— Не может быть!

— Что толку препираться. Я сказал правду, хочешь — верь, хочешь — нет. Ты сильно ошибаешься, если думаешь, что им слаще, чем нам, под колпаком у негритоса, — он одинаково ненавидит белых и полубелых.

— Да мы знаем, что они тоже в дерьме. Попали все как кур во щи.

— Ладно, малыш, коль уж ты так беспокоишься, добрый папа Луш спешит заверить тебя, что скоро это кончится.

— Скоро?

— Сегодня вечером.

— Тысяча чертей! До чего хочется поверить! Будто я хватил хорошей тростниковой водки десятилетней выдержки. Так и тянет крикнуть: «Да здравствует не знаю кто!»

— Кричать не надо… Лучше послушай, и вы тоже. В двух словах, дело обстоит так, — начал рассказывать старый разбойник, понизив голос и делая вид, что продолжает работать. — У Диого здесь не только друзья. Есть и враги — сторонники бывшего вожака, того, которого он поджарил накануне нашего прибытия. Они ненавидят его, как желтую лихорадку, но боятся.

— Надо думать, такая зверюга, помесь каймана с гремучей змеей!

— Помолчи, а то я теряю нить… Про это прознали наши мулаты и сговорились с ними, чтоб избавиться от негра.

— Опасная игра, черт подери.

— Не настолько, как тебе кажется. Все хранится в глубокой тайне.

Больше того, им удалось склонить на свою сторону Жоао, друга Диого, его верного пса. Ему было обещано место вождя после того, как негр отправится к праотцам.

— Неплохо придумано!.. Это ж надо, лучший друг.

— Здесь-то как раз нет ничего особенного. У них так принято. С тех пор как существует это селение, друг убивает друга, чтоб занять его место.

— Так ты говоришь, все произойдет сегодня вечером?

— Точно, вечером. Жоао должен подсыпать яд в водку «дорогому другу», а потом чик… и перережет ему глотку.

— А мы… нам-то что делать?

— Наша задача приготовиться, чтоб вступить в последний момент, если этим мямлям не хватит духу. Надеюсь, впрочем, наше вмешательство не понадобится, мулаты злы на Диого и рвутся с ним покончить, им можно доверять. Они дадут нам оружие, но, думаю, мы лишь поприсутствуем.

— Ладно. А дальше что?

— Дальше все очень просто. Насколько мне известно, скоро подойдет пароход, на котором раз в месяц возят из Пары в Кайенну говядину. У капитана какие-то дела со здешними неграми, его ждут со дня на день. Нет ничего проще, чем сцапать голубчика тут, связать и уложить в эту самую лодку. И поплыли!

— Поплыли куда?

— К его судну. Вместе с мулатами, которые будут нас сопровождать. Сядем на пароход, экипаж — за борт. И капитана туда же, если откажется доставить нас куда нужно. Красный — отличный механик, он запустит машину. И вперед! Сами себе хозяева и владельцы настоящего парохода.

— Неплохая идея… ей-богу, неплохая.

— Это еще не все. Погоди кричать «браво!». Как-то раз Жоао хорошенько выпил и кое в чем признался мулатам, а те запомнили. Через два месяца колонист — ему в конце удалось отсюда сбежать — вернется к причалу на большой реке и привезет Диого денежки, вроде бы часть выкупа за жену и детей. Никто не мешает прихватить с собой всю семейку, мамашу с детенышами, и явиться вместо Диого за выкупом.

— Здорово придумано! Главное, заставить этого злосчастного колониста хорошенько раскошелиться.

— О, здесь ты можешь на меня положиться. И тс-с-с, до вечера молчок.

В признании Луша, пусть неожиданном и удивительном, не было никаких преувеличений.

Диого требовал, чтоб все его желания исполнялись, как по мановению волшебной палочки, а точнее сказать, здоровенной дубины. Бразильцам-мулатам очень скоро надоела тяжелая жизнь, которую они вели по милости черного тирана.

Кроме того, они были возмущены, что приходится подчиняться негру — не было для них большего унижения, — и вступили в заговор, чтоб его погубить.

Им не составляло труда найти сообщников, немногочисленных, зато надежных. Диого ненавидели сторонники бывшего вождя, а боялись все. Он создал настоящее царство страха. Но из истории известно: приходит момент, и те, что сегодня дрожат перед тираном, завтра объединяются и свергают его, нашлось бы только несколько энергичных людей.