Охотники за космояйцами (СИ)

Друзья тепло попрощались, и Лопес, увидев приближающуюся к ним толпу журналистов, моментально ретировалась через задний вход. Сырников и Посейдонов, не обладающие столь быстрой реакцией, оказались в окружении. Суд завершился, скрывать больше было нечего, Лёва согласился дать интервью. Представители прессы были назойливы: кроме вопросов, касающихся непосредственно судебного процесса и приключений Посейдонова на Океаниуме, они также стали спрашивать его о личной жизни, привычках и увлечениях, причём часто в непозволительной и бестактной форме. Сырников кое-как вывел друга из кольца репортёров.

— Всё-всё-всё! Интервью закончено! Все подробности о семейной жизни ищите в соцсетях. А сейчас нам пора на банкет!

Журналисты попытались преследовать их, но у парадного входа уже ждал знакомый вездеход, в который и заскочили Лёва и Вадим. Таксист Жорик, приехавший за своим шурином, который был одним из присяжных заседателей, решил также забрать своих старых клиентов. Вездеход дёрнул с места, обдав журналистов струёй газа. Для заезда таких машин в город были предусмотрены специальные подземные коммуникации, кроме того, требовался пропускной документ, который Жорик добыл благодаря шурину. Теперь любопытный таксист получил наконец вожделенную информацию. Все вместе они поехали в заведение Волосюка, где пробыли до самого утра. После дружеского застолья Посейдонов, к своему удивлению заметил, что марсиане, которые доселе не вызывали у него ничего кроме неприязни, оказались вполне симпатичными и весёлыми людьми. А что касается их внешности, так у всех свои недостатки, к которым можно привыкнуть.

Глава 22

На Земле напарникам предстояло принять участие в другом процессе. Слушание дела было отложено по ходатайству адвоката Буцефалоффа. Якобы его клиент занемог и нуждался в медицинской помощи. Такая передышка была весьма кстати и для следственной группы. Надо было всё хорошенько обдумать.

— Мы-то с вами, братцы кролики, знаем теперь, кто настоящий убийца, — сетовал майор Пискун. — Малость недоработали в самом начале. Если бы мы заметили вовремя этот проклятый домик на дереве! Как теперь выйти из сложившейся ситуации — ума не приложу. Эх, осрамимся мы, потеряем престиж! Что же нам делать? Настаивать на первоначальной версии и сажать невиновных? Тоже нехорошо. Но настоящий убийца погиб, и свидетельствовать по этому делу никто не может, ведь синие птицы пока не признаны дееспособными.

— Единственный вариант — просить вернуть дело на доследование, — ещё раз повторил Сырников. — Скажем, что нашлись новые улики. Потянем время, а там, глядишь, и уравняют наших крулхтов в правах со всеми остальными.

— Это уж как судья решит, — вздохнул Пискун. — И зачем только этот садовник взял вину на себя? Сказал, что ненавидит андроидов! Теперь припаяют ему по полной программе. Вот марсианин — тому поделом влетит. Имея жену, позволил себе роскошь любовницу завести! Нет у мужиков такого морального права. Иначе каждый бы заводил. Я бы тоже завёл, чтобы отдыхать от моей мегеры. Так мне, видите ли, нельзя, престиж не позволяет, а ему, видите ли, можно! Нет, пусть посидит, подумает!

— На любовницу деньги нужны, — поддел начальника Сырников. Пискун только рукой махнул.

Разговор прервала вошедшая дама.

— Я принесла документы Золтана! — радостно сообщила она с порога. Майор помрачнел ещё больше и проследовал с посетительницей в свой кабинет. Сырников и Посейдонов были отпущены отдыхать.

Мать и бабушка встретили Лёву ахами и охами.

— Как же ты осунулся, сынок! Как исхудал! — наперебой восклицали они. — Как же ты жениться собираешься в таком виде?!

Лёва хотел сказать им, что свадьба не состоится, но почему-то медлил. Может быть, он и сам не был уверен, что всё кончено. Вот ведь, например, пилот Лопес. Как изменилась! А казалась такой суровой и беспощадной. Что если свозить Петунию на Океаниум, познакомить с простой и непритязательной жизнью аборигенов? Что если их добродушие и гостеприимство смогут тронуть её чёрствое сердце? Всё-таки он, наверное, всё ещё любил её.

Немного погодя, отдохнув и сходив к парикмахеру, он собрался с духом и позвонил Петунии. Она ничуть не удивилась, и Лёве показалось, что примирение между ними возможно.

— Я у тёти Урсулы, — сообщила она. — Приеду через два дня. Ты купил ботинки?

— Купил, — ответил Посейдонов. Надежда вновь вернулась в его сердце.

Они встретились на набережной, где любили гулять раньше. Петуния приехала без охраны, её сопровождала только Бригита. После того, как все синие птицы, могущие представлять потенциальную угрозу, были отправлены домой, папаша Шульц, видимо, перестал беспокоиться о безопасности своих детей.

Петуния и Бригита были одеты в похожие светлые пальто (у Петунии, естественно, оно было подороже) и в почти одинаковые шляпки с милыми бантиками. Посейдонов снова подумал о погибшей из-за такого сходства Эльзе, и в груди у него опять защемило. Ну как же она не понимает столь очевидных вещей!