Охотники за костями. Том 1

– Остальные обезлюдели тысячи лет тому, Икарий.

– Н'карафал? Требур? Инат'ан Мерусин? Все погибли?

– Инат'ан Мерусин называется теперь Мерсином. Последний великий город на реке.

– Но их было так много, Маппо. Я помню их названия. Винит, Хэдори-Куил, Трамара…

– Все они проводили масштабную ирригацию, выводили речные воды на равнину. Все вырубали леса, чтобы строить корабли. Это ныне мёртвые города, друг мой. А река, воды которой были некогда столь чистыми и сладкими, теперь отяжелела от ила и почти пересохла. Равнины потеряли верхний слой почвы, превратившись в Лато-одан к востоку от реки Мерсин и Угарат-одан – к западу.

Икарий медленно поднял руки, прижал ладони к вискам и закрыл глаза.

– Так давно, Маппо? – с дрожью в голосе прошептал он.

– Быть может, море пробудило эти воспоминания. Ибо тогда оно тоже было морем, по большей части пресным, хотя солёные воды просачивались через известняковое нагорье из бухты Луншань – каменная стена разрушалась, как она разрушится вновь, я полагаю, если море дойдёт на севере до своих прежних берегов.

– А Первая империя?

– Она угасала уже тогда. И не оправилась. – Маппо помедлил, видя, как его слова ранят друга. – Но люди вернулись в эти земли, Икарий. Семь Городов. Да, название родилось из старинных воспоминаний. Из древних развалин взошли новые города. Мы всего в сорока лигах от одного из них. Лато-Ревая. Он на побережье…

Икарий вдруг резко обернулся.

– Нет, – сказал ягг. – Я ещё не готов уплыть, пересечь океан. Эта земля скрывает тайны – мои тайны, Маппо. Быть может, древность моих воспоминаний окажется нам на руку. Земли в моей памяти – это земли моего прошлого, и в них я могу обрести истину. Мы пойдём по этим древним дорогам.

Трелль кивнул:

– Тогда я сверну лагерь.

– Требур.

Маппо повернулся, подождал с нарастающим в душе ужасом.

Глаза Икария были теперь устремлены на трелля, вертикальные зрачки сузились в чёрные щёлки от яркого солнечного света.

– Я помню Требур. Я провёл много времени там, в Городе Куполов. Я что-то сделал. Что-то важное. – Ягг нахмурился. – Я сделал… что-то.

– Тогда нас ждёт тяжёлое странствие, – проговорил Маппо. – Три, может, даже четыре дня пути до Таласских гор. Ещё десять, по меньшей мере, чтобы добраться до течения реки Мерсин. Русло ушло от того места, где стоял древний Требур. Ещё день ходу на запад от реки, чтобы увидеть его развалины.

– А деревни или иные поселения на нашем пути будут?

Маппо покачал головой:

– Ныне эти оданы почти обезлюдели, Икарий. Изредка с Таласских гор спускаются племена ведаников, но не в это время года. Держи лук наготове – тут водятся антилопы, зайцы и дролиги.

– Значит, есть источники?

– И я их знаю, – сказал Маппо.

Икарий подошёл к своим вещам.

– Мы ведь уже это делали, да?

Да.

– Давно уже мы не ходили этой тропой.

Почти восемьдесят лет прошло. Но когда мы наткнулись на руины в прошлый раз, ты ничего не помнил. Боюсь, сейчас всё будет иначе.

Икарий остановился, сжимая в руках укреплённый рогом лук, и посмотрел на Маппо:

– Ты так терпелив со мной, – проговорил он со слабой, грустной улыбкой, – а я всё брожу, потерянный и заблудший.

Маппо пожал плечами:

– Так мы живём.

Далеко на юге горизонт закрывали горы Пат'апур. Они покинули город Пан'потсун почти неделю тому, и с каждым днём количество деревень на пути уменьшалось, а расстояние между ними увеличивалось. Шли мучительно медленно, но того и следовало ждать, путешествуя пешком да ещё и с безумцем в отряде.

Под слоем пыли загоревшая кожа демона Серожаба казалась оливковой, когда он выбрался на валун и присел рядом с Резчиком.

– Объявление: говорят, что пустынные осы охраняют драгоценные камни и другие сокровища. Вопрос: Резчик слыхал такие рассказы? Выжидательная пауза.

– Больше похоже на чью-то глупую шутку, – ответил Резчик.

Внизу открывалась небольшая площадка, ограждённая каменными выступами. Там они разбили лагерь. Силлара и Фелисин Младшая сидели на виду, возились с походным очагом. Безумца нигде не было видно. «Опять куда-то забрёл, – подумал Резчик. – С призраками разговаривает, а вероятней того – с голосами у себя в голове». Нет, конечно, Геборик нёс свои проклятья, был отмечен полосами тигра на коже, благословением бога войны, и голоса эти, вполне возможно, реальны. Но всё равно, если много раз сломить человека…

– Запоздалое наблюдение: Личинки в глубинах гнёзд. Или ульев? Задумчиво: Ульев? Гнёзд.

Нахмурившись, Резчик покосился на демона. Плоская, безволосая голова и широкое четырёхглазое лицо сильно опухли от укусов ос.

– Ты же не… О да.

– Ярость – их обычное состояние, как я теперь думаю. И когда их убежище разбилось, они больше разъярились. Мы сошлись в жужжащем бою. И, видимо, мне пришлось хуже, чем им.

– Чёрные осы?