Охотники за лавинами

Охотники за лавинами обозревали поле битвы более холодно и деловито. Впервые за шесть дней можно было увидеть горы, и их вид внушал беспокойство. Несмотря на всю взрывчатку, которую разбросал по ней Дик, Хедуолл все еще держалась. Несложные измерения и расчеты показали, что за последний буран там накопилось примерно 25 тыс. т снега. Эта грузная масса, нависшая на склоне сорокаградусной крутизны, под воздействием силы тяжести постоянно была нацелена вниз. Она покоилась на ледяном основании, которое в свою очередь лежало на глубинной изморози. Двенадцатиметровая толща снега не давала возможности узнать что-либо о состоянии этих слоев. При взгляде на Хедуолл с верхней станции канатной дороги Скво-один возникало неодолимое желание поскорее куда-нибудь уйти. К счастью, лыжники ничего об этом не знали.

Нам предстояло принять трудное решение: продолжать ли обстреливать Хедуолл или ждать нового снегопада? Дик хорошенько потряс лавиноопасный склон во время бурана. Да и защита должна была еще действовать эффективно. Согласно прогнозам, до следующего бурана оставалось день или два. По многим признакам мы знали, что Хедуолл будет удерживаться, пока не произойдет какой-нибудь радикальной перемены. Мы решили пойти на риск и открыли трассу для трех тысяч лыжников.

Однако следующий буран налетел четыре часа спустя, и мы влипли. Ситуация была довольно отчаянной. Рассыпав три тысячи человек на площади 8 кв. км, невозможно собрать их снова в один момент. При обычных обстоятельствах в непогоду опасность возникает и нарастает в течение нескольких часов, и используемую площадь можно постепенно сокращать. Но мы имели дело с выродком, способным прийти в исступление в любой момент.

Одно было хорошо: реальная опасность ограничивалась только лавиной с Хедуолл; лыжный день должен был закончиться раньше, чем другие лавиноопасные места наберут достаточно снега. Однако большинство лыжников, возвращаясь, будут пересекать путь этой лавины. Мы загородили тропу знаками, поставили патрульных и молились, чтобы чудовище пролежало спокойно еще несколько часов. Оно пролежало. Преждевременная непогода сама помогла нам, заставив лыжников подумать о долгом пути на равнины по скользким серпантинам горы Доннер, по узким снежным колеям. Они начали сами спускаться со склонов, слегка удивленные отклонением от нормального пути, но совсем не сознавая критических обстоятельств, в которые они попали. Это было 12 февраля.

На следующий день мела сильнейшая метель. Норм Уилсон, Дик Рейтер и лыжник-спасатель Пит Беккер отправились в длинный путь на Хедуолл с рюкзаками, полными взрывчатки. Они должны были подняться по канатной дороге Скво-один длиной около 2,5 км, а затем спуститься по склону к фуникулеру, ведущему к седловине. На дне долины было спокойно, но на 600 м выше лавинщики оказались в облаках при ревущем ветре и едва могли видеть край платформы канатной дороги. В это время я ехал обстреливать лавины на шоссе № 50; если бы я был на месте, я попытался бы отговорить их от этого выхода.

Маленькая канатная дорога-фуникулер не приспособлена для передвижения в ветреную погоду. Лавинщики чувствовали себя отрезанными от всего мира. Но они хотели вырвать ответ у Хедуолл. Они сели в шаткий вагончик. Дик дал сигнал механику в будке, и колеса начали вращаться по стальному тросу, увлекая их на Хедуолл.

Внезапно они повисли в гремящей пустоте. Они не видели ни земли, ни неба. У них не было ощущения движения, если не считать непрерывного пощелкивания колес вагончика. Реву ветра вторили сотни голосов. Снег шелестел по их нейлоновым курткам, сиденья громыхали, трос пел, как арфа. Они поняли, что проехали полдороги, когда встретили спускавшийся вагончик, походивший на приведение, окутанное белым инеем. Следующая отметка: поворотная опора, где трос выравнивается, прежде чем подойти к верхней станции.

Они почувствовали, что вагончик замедляет ход, раньше, чем увидели опору. Хотя механик и не видел лавинщиков, он знал, где они находятся, по отметкам на тросе. Пересечение поворотной опоры при всех условиях было наиболее трудным участком пути: именно здесь вагончик чаще всего сходил с рельсов. Колеса загрохотали по железному рельсу; кресла Дика и Норма прошли, а тяжелое кресло Пита уже почти прошло по рельсу, когда ураганный порыв ветра швырнул его как пушинку. Послышался грохот, Норм и Дик почувствовали страшный рывок и увидели отброшенного во мрак Пита. Он тут же исчез в снежных вихрях.

Подать сигнал механику было невозможно, а он не знал, что случилось. При работе подъемник всегда издавал пронзительный звук, возникающий при трении металла о металл. Наконец вагончик с лязгом остановился на конечной станции. Уилсон и Рейтер вытащили рюкзаки и лыжи. Пока Дик отвязывал сани, находившиеся на конечной станции, Норм пробивал сквозь сугробы тропу к поворотной опоре.