Охотники за медведями

Несмотря на темноту, они могли различить на скале темное пятно; это и был вход в пещеру. Он был невелик, и человек лишь с трудом проник бы в него, да и то нагнувшись; но проводник уверял, что этот низкий и узкий вход вел в обширную пещеру; таких пещер много в этой части Пиренеев. Если б проводник наверняка знал, что за входом находится углубление, достаточное лишь для того, чтобы в нем мог поместиться медведь, он принял бы гораздо больше предосторожностей. В этом случае, действительно, было бы легко заставить зверя выйти при помощи собак; но если, как предполагал проводник, пещера была достаточно просторна для того, чтобы медведь мог в ней свободно двигаться, то выманить его наружу не было никакой возможности. Зверь, только заподозрив присутствие врага в окрестностях, мог бы несколько дней оставаться в своей крепости, а это значит, что пришлось бы прибегнуть к настоящей осаде, продлившейся бы долго, да и она могла ни к чему не привести.

Охотники с величайшей осторожностью приблизились к пещере, боясь, как бы медведь, бродя по лесам, не услышал их и, всполошившись, не бросился бы к своей берлоге прежде, чем они успеют запереть в нее вход. Для большей верности, они оставили собак и верховых животных в некотором отдалении, привязав их к деревьям, и направились к пещере, стараясь как можно меньше шуметь и разговаривая лишь вполголоса.

Вслед за тем проводник начал приводить свой план в исполнение. Пока охотники спали, он приготовил большой факел из сухих еловых веток; теперь он зажег его и воткнул в землю близ скалы. В ту минуту, как пламя разгорелось у входа в пещеру, все с ружьями в руках стали наготове. Охотники не были уверены в том, что медведь ушел; могло так случиться, что он еще лежал внутри убежища. В таком случае свет мог разбудить его и вызвать наружу; поэтому следовало быть готовым ко всякому повороту.

Но так как никто не показывался, то проводник привел своих собак и спустил их. Едва очутившись на свободе, эти животные, отлично понимавшие, что от них требуется, бросились прямо в пещеру. В течение нескольких минут они нетерпеливо повизгивали, ясно показывая этим, что чуют медведя.

Проводник, как оказалось, угадал верно: узкий проход вел в пещеру больших размеров: об этом можно было судить по расстоянию, с которого слышался лай собак. Было бы совершенно бесполезно пытаться выманить медведя из такого места, если бы он только сам не пожелал выйти. Поэтому наши охотники не без некоторого волнения прислушивались к лаю собак, который повторяло эхо пещеры.

Ожидание их продолжалось недолго, так как самое большее через минуту обе собаки вышли с опущенными ушами; их поиски были тщетны.

Тем не менее их беспокойные и чуткие движения говорили, что след свежий и что медведь покинул свою берлогу совсем недавно. Кроме того, хозяин собак слышал, как они рылись в траве, составляющей постель медведя, — это было несомненным доказательством того, что жилище было пусто.

Это было именно то, чего хотели охотник-проводник и его товарищи; тотчас же, сложив свои ружья на землю, они принялись вместе с ним загораживать вход в пещеру. Ничего не могло быть легче этого. Камни у них были под руками, и они сделали из них перед отверстием берлоги баррикаду, способную преградить проход любому зверю.

После этого охотники вздохнули свободнее. Они были теперь уверены в том, что отрезали медведю путь к отступлению и могли вполне надеяться на то, что им удастся пустить в него пулю, конечно, если только он не заподозрит чего-нибудь, подходя к своей берлоге.

Теперь оставалось только укрыться в засаде и дожидаться его возвращения. Важно было лишь хорошенько спрятаться и оставаться невидимыми. В самом деле, охотники не знали, с какой стороны вернется медведь. Приближаясь, он мог их увидеть и удрать раньше, чем они успеют выстрелить. Нужно было непременно предотвратить такую неудачу.

Подходящий план живо пришел на ум опытному пиренейскому охотнику. Перед скалой росло несколько больших деревьев; если влезть на них и спрятаться в листве, то медведь ни за что не догадается о присутствии неприятеля.

Эта мысль была тотчас же приведена в исполнение. Иван и Пушкин влезли на одно дерево; проводник и Алексей расположились на другом, и, разместившись так, чтобы, оставаясь невидимыми, самим видеть вход в пещеру, все принялись ждать возвращения медведя.

День прошел быстро, а медведя все не было. Точно рассчитать момент его возвращения было невозможно, потому что многие обстоятельства могли ускорить или задержать его.

— Прежде часто видели медведей, бродящих днем, — сказал охотник, — но тогда они были многочисленны, и охотники меньше преследовали их. Теперь же они покидают свое убежище лишь по ночам. Что касается нашего медведя, то, конечно, рано или поздно, но он вернется. Это зависит от того, много ли его преследовали за последнее время.

Вскоре охотники уже знали, что им думать на этот счет: медведь сам позаботился вывести их из состояния неопределенности, появившись у них перед носом.