Охотники за ментами

– Зачем? – прищурился Дрон. – Затем, чтобы самому в живых остаться. Тебе этой причины мало? Ну, тогда я тебе еще одну назову. К «охотникам» хочешь примкнуть? Тогда старайся. Короче, я тебе так скажу, если Багра не убрать, он всех сдаст. Это дело решенное. Не найдешь ты никаких охотников, Гена! А так вообще твое дело, хочешь – стой, хочешь – беги. Я тебе не хозяин. Я тебе картину нарисовал, а решать будешь сам. Так оставлять тебе волыну, или ты сваливаешь? А то мне, в натуре, ехать надо.

– Давай! – решительно произнес Шелест, как бы переламывая себя, и протянул руку за обрезом. – Ты объясни только, в чем дело. Нельзя же так вот валить человека, даже не зная, за что…

– Да все просто, – поморщился Дрон. – У нас с Багром расхождение по ряду вопросов. Договорились здесь встретиться, чтобы или я, или он. Одним словом, кто кого похоронит. Держи волыну и не дрейфь! Сейчас пойдешь через кусты вот в этом направлении, метров через пятьдесят выйдешь к ручью. Перейдешь. Еще метров тридцать кустами и выйдешь к заброшенной деревеньке. Дворов пять-шесть. Целый один дом остался. В доме схоронись и жди. Место для засады подбери понадежнее. А я дела сделаю и вернусь. Все! Некогда мне, шагай!

Сунув под мышку сверток с обрезом, а под другую – свой нехитрый обед, Шелест пошел через кусты, ломая ветки. Дрон смотрел некоторое время ему вслед, а потом завел мотоцикл. Тот затрещал и рванул дальше по петляющей дороге. Через несколько секунд он скрылся за зеленой завесой. Поняв, что Дрон больше его не видит, Шелест тяжело вздохнул и рухнул на землю, ободравшись о торчащие повсюду ветки.

– Ну, попал, ч-черт! – пробормотал он, потирая лоб грязной ладонью. – И что прикажете дальше делать? Ждать Багра? Хорошо Дрон перевел стрелки! Замечательно! Соображалка работает, что твой компьютер. Как быстро сориентировался, зараза! Со всех сторон подстраховался. И главное, место удобное выбрал, курорт просто! И связи нет, и опера где – неизвестно. Хорошенькое положеньице! Ну, допустим, Багра бы я сейчас завалил с превеликим удовольствием, но дальше-то что? Кто мне скажет, Дрон в самом деле вернется или это банальное кидалово? Нет, господа полковники, операция спланирована хреново! Это я вам заявляю со всей ответственностью!

Тут Шелест остановился, потому что было совершенно очевидно – заявлять он ничего и ни при каких обстоятельствах не станет. И вообще, его любимой пословицей была «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». И ворчание его было особой формой рассуждений, чем-то вроде мозгового штурма, чтобы решить задачу. А задача действительно получалась не из простых. Во-первых, Шелест не очень представлял, где находится. Он перевелся из соседней области совсем недавно и еще не настолько хорошо знал местность, особенно за пределами города. Уточнить свои координаты ему тоже было не у кого. Судя по всему, Дрон-то как раз хорошо знал, куда едет. Местечко было совсем глухое. К тому же, по словам Дрона, здесь даже сотовая связь не работала. Он вспомнил физиономию нового знакомого. Если судить по физиономии, Дрон был мужик себе на уме. Его поступки это подтверждали. Он быстро смикитил, как можно использовать неожиданно свалившегося на его голову Шелеста. Он устроил ему проверку и одновременно как бы нанял на работу, причем на работу весьма сомнительного свойства. Сам же артистично ушел в сторону – ищи теперь ветра в поле. Не выполнить сейчас условий Дрона, значит, уверить его в мысли, что Гена Староверов – подстава, ну, или слабак в лучшем случае. Слабак, с которым иметь дело опасно и невыгодно. При всем при этом он так и не сказал определенно, связан он с «охотниками» или нет. Одни искусные намеки.

Но что же делать? Пытаться найти своих, доложить, попросить совета? Отправиться на розыски Дрона? Или тупо дождаться Багра и влепить ему в голову порцию картечи? Последнее, впрочем, исключалось начисто – Багор, как выяснил Ломов из допроса Шапошникова, был главным вдохновителем и участником нападения на дом Казаченко. Вполне возможно, он был членом банды «охотников» и был нужен следствию даже больше, чем Дрон. Да и не все фантазии стоит воплощать в жизнь. Шелест никогда не позволял себе лишнего, он не мог размозжить кому-нибудь голову, прищемить пальцы дверью, переломать ребра. Его натура противилась этому в любых обстоятельствах. На прежнем месте работы его считали «интеллигентом и чистюлей», хотя в минуту опасности он мог действовать поэффективнее многих. Но ему претило добывать доказательства любыми доступными способами и, в конце концов, привело к весьма жесткому конфликту с коллегами. Бросать службу в полиции Шелест не хотел. Ему повезло – хороший знакомый помог перевестись в соседнюю область с отличными характеристиками. Шелест надеялся, что на новом месте ему удастся лучше сжиться с коллективом. Пока все шло неплохо, и полковник Ломов относился к нему вполне уважительно, но что будет после сегодняшнего казуса?