Охотники за мифами

— Конечно, убить его было нельзя. По крайней мере, эти существа не сумели. Но они могли целую вечность держать его взаперти — таков и был план. Благодаря их усилиям появились сказки о Крошке Вилли-Винки, Билле Винкере[13] и все подобные. Кое-какие ужасные подробности легенды о Песочном человеке остались, однако план сработал, и к тому времени, когда завершилось создание Завесы, песочные человечки оказались среди Приграничных.

А теперь умницы Красношапочники мертвы, а чудище разгуливает на свободе. Охотники сохранили ему жизнь. Я содрогаюсь при мысли о том, для чего им это могло понадобиться.

Оливер тоже содрогнулся. Хотя он никогда не видел Песочного человека, легенды оказалось достаточно, чтобы занервничать. Он в последний раз окинул взглядом замок и направился к выходу, напряженно вглядываясь в каждую тень, прислушиваясь к каждому порыву ветра и песка на полу.

— Ладно. Вы оставайтесь, а я ухожу отсюда. Я… я лучше посижу там, на солнышке, и подожду, пока что-нибудь не убьет меня. Все лучше, чем оставаться тут, рядом со смертью.

Зимний человек ничего не ответил. Оливер двинулся обратной дорогой, но, не сделав и десяти шагов, остановился и оглянулся. Даже здесь, в этом невероятном, причудливом мире он был прежним Оливером Баскомбом — таким, как всегда. Боялся остаться, но еще больше боялся уйти. Сознавать это ему не нравилось, но и притворяться не получалось. Он спас Фросту жизнь, и зимний человек обещал, в свою очередь, защищать его — здесь, по эту сторону Завесы. Оливер почти надеялся, что его остановят и скажут, что и как надо делать, чтобы остаться в живых. Подсознательно он ждал, что с ним будут обращаться так, как всегда обращался отец.

Оливер покрепче сжал в руке клык-кинжал, даже костяшки пальцев побелели.

— Может, все-таки остаться? — предположил он. А потом кивнул сам себе: — Остаюсь.

Зимний человек тем временем пристально разглядывал дверь в дальней стене огромного зала. Не оборачиваясь, он произнес:

— Наверное, так будет лучше.

— Отлично. Но здесь мы уже все осмотрели. Давайте найдем другое место для отдыха. Комнату с дверью, где можно было бы запереться или забаррикадироваться. Если мы отправляемся в Перинфию, надо кое-что обсудить.

— Согласен, — ответил Фрост.

Он поднял руку и указал блестящим ледяным когтем на дверь, которую только что рассматривал, на самом верху вылепленной из песка лестницы. Обыкновенная дверь — насколько может быть обыкновенной дверь в таком необыкновенном месте, — слегка приоткрытая.

— Я бывал здесь лишь раз, но думаю…

С другого конца зала вдруг послышался странный звук — словно тявканье удивленной собаки. Оливер и зимний человек отреагировали одновременно: резко развернулись и приготовились обороняться. Ощущение опасности, подстерегавшей их в этом гигантском мавзолее, стало буквально осязаемым. Но двигалась во всем замке одна только Кицунэ. Маленькая женщина в рыжем лисьем плаще отскочила от кучки мертвых песочных человечков, выгнула дугой спину. Опустилась на четвереньки и быстро выпрямилась. Было видно, как она напряглась, как сощурились от подозрения ее глаза, как зашевелились ноздри. Женщина перевела взгляд с мертвецов на своих товарищей.

— Что случилось? — спросил Оливер тихо, осторожно направившись к ней.

Кицунэ замерла, потом сделала несколько быстрых, почти балетных шажков назад, к тому месту, где ее что-то встревожило. Она двигалась с мягкой, совершенно нечеловеческой грацией, по-прежнему напряженно принюхиваясь.

— Здесь есть что-то живое.

Оливер посмотрел на то место, где Кицунэ стояла прежде и куда теперь возвращалась. Фрост поспешил за ней. Было видно, что он крайне встревожен открытием. Кицунэ подошла к кучке мертвых Красношапочников и снова опустилась на четвереньки, подметая полами плаща засыпанный песком пол. Подкралась, все больше выгибая дугой спину. Наконец остановилась и указала рукой на что-то, невидимое Оливеру.

Солнечный свет за окнами потускнел, стал рассеянно-золотым. Оливер попробовал убедить себя, что просто облако загородило солнце, но всей кожей почувствовал: это не так. Ветер стих. Теперь Песочный замок стал больше похож на древнюю, только что раскопанную ими же гробницу, нежели на место жестокой резни, которая произошла здесь всего несколько часов назад.

Быстро оглядевшись по сторонам, Фрост бросился мимо стоявшей на страже Кицунэ к холмику мертвых тел. Туман тек не только из глаз зимнего человека, но и из ладоней. Едва он дотронулся до первого трупа, как тот с хрустом осыпался, словно древний папирус. Оливер подумал, что причиной тому был вовсе не мороз. Фрост нахмурился и отбросил останки гоблина в сторону.

— Ля Дорметт, — сказал он, и голос его эхом разнесся по залу.

Он начал расчищать путь, убирая мертвые тела Красношапочников. Кицунэ кинулась помогать ему. Издалека Оливер не видел, что же они нашли там, среди мертвецов, и подошел ближе.