Охотники за микробами

«Они размножились… Они живые!» – прошептал он про себя и вдруг громко закричал: «Да, да, я сейчас приду!»

Это относилось к мадам Пастер, которая звала его наверх обедать, чтобы он хоть немного отдохнул. Но пришел он только через несколько часов.

Десять дней подряд он повторял один и тот же опыт, капая одну капельку из колбы, кишащей палочками, в свежую прозрачную колбу дрожжевого бульона, не содержавшую ни одной палочки, и каждый раз они размножались до миллиардов, снова и снова производя молочную кислоту. После этого Пастер не мог уже больше сдерживаться – он вообще не отличался терпением – и решил объявить миру о своем открытии. Прежде всего он сказал мосье Биго, что именно эти крохотные палочки портят ему брожение.

«Удалите из ваших чанов эти палочки, мосье Биго, и спирта всегда будет достаточное количество».

Он рассказал своим студентам о том, что невероятно крошечные животные превращают сахар в молочную кислоту – делают то, чего никогда не делал и не может сделать ни один человек. Он написал эту новость своему старому преподавателю, профессору Дюма, и всем своим друзьям; он прочитал доклад в лилльском научном обществе и послал научную статью в Парижскую академию наук. История умалчивает о том, удалось ли мосье Биго изъять из своих чанов эти крохотные палочки, которые для него были подобны сорным травам, заглушающим садовые растения. Для Пастера все это стало несущественным. Для него представлял значение только один факт: существуют живые существа ничтожных размеров, которые и есть истинная причина брожения.

Он работал один, у него не было никаких помощников, даже мальчика для мытья лабораторной посуды. Но как же, вы спросите, он умудрялся находить время и силы для всех своих многообразных и утомительных занятий? Отчасти потому что был достаточно энергичным человеком, а кроме того, ему во многом помогала мадам Пастер, которая, по выражению Ру, «любила его несмотря на полное непонимание его работы». В те вечера, когда ей не приходилось сидеть одиноко в тоскливом ожидании, когда она заканчивала наконец укладывать детей столь рассеянного и невнимательного отца, эта благородная женщина чинно сидела в кресле с прямой спинкой за маленьким столом и писала под его диктовку научные статьи. А когда он возился внизу со своими колбами и пробирками, переписывала четким красивым почерком ужасные каракули из его записной книжки. В Пастере заключалась вся ее жизнь, а поскольку Пастер был погружен в свою работу, ее жизнь все больше и больше растворялась в его работе.

3

И вдруг однажды – они уже вполне неплохо устроились в Лилле – он пришел к ней и сказал: «Мы уезжаем в Париж. Меня только что назначили администратором и директором научных исследований при педагогическом училище. Мне очень повезло».

По приезде в Париж Пастер обнаружил, что работать ему совершенно негде. Здесь имелось несколько небольших грязных лабораторий для студентов, но ни одной для профессоров, и, что хуже всего, министр просвещения заявил ему, что в бюджете нет ни одного лишнего су для всех этих колб, термостатов и микроскопов, без которых он не мог жить. Пастер исходил все углы и закоулки старого, грязного здания и в конце концов по лестнице-времянке забрался на крошечную мансарду под самой крышей, где веселились крысы. Он выгнал крыс и назвал это логово своей лабораторией. Он достал откуда-то денег – тайна их происхождения и ныне остается нераскрытой – и закупил микроскопы, пробирки и колбы. Люди должны узнать, какую важную роль в их жизни играют ферменты. И люди скоро узнали!

Опыты с палочкой молочнокислого брожения убедили его каким-то непонятным образом, что все другие крохотные животные точно так же производят какую-то громадную и полезную, а может быть, и опасную для мира работу. «У меня нет никаких сомнений в том, что именно дрожжи, обнаруженные мною в «здоровых» свекольных чанах, превращают сахар в спирт; что такие же дрожжи превращают ячмень в пиво и что опять-таки именно дрожжи вызывают брожение винограда и превращают его в вино. Последнее я еще не доказал, но твердо в этом уверен». Он энергично протер запотевшие очки и бодро полез на свой чердак. Опыты скажут сами за себя; он должен заняться опытами; он должен доказать самому себе, что прав, и, самое главное, доказать, что прав, всему миру. Однако ученый мир был против него.

Знаменитый немец Либих, король химиков, римский папа химии, был не согласен с его идеей.

«Либих утверждает, что дрожжи не имеют никакого отношения к превращению сахара в спирт, а все дело заключается в белке, который, расщепляясь, завлекает в этот процесс и сахар, превращая его в спирт». Ну и пусть! Надо подловить его на этом.

В голове Пастера сразу созрел остроумный план, как одержать победу над Либихом. Нужно сделать один маленький простой опыт, который убедит Либиха и всех прочих недохимиков, презирающих ту важную работу, что совершают драгоценные микроскопические существа: