Охотники за пиратами XXI века. Защита торгового флота

– Вот видишь! Ты до конца тоже не уверен. Заметь, мы с тобою пашем, а он где? Что делает? Почему сачкует? Странное демонстрирует поведение…

– Прекрати! Это стиль настоящего штабного начальника. Перед капитаном выслуживается – умело пускает пыль в глаза, – поморщился я, потирая натруженную накануне поясницу.

– Я же говорю – сучара, тыловая крыса. Изображает из себя мыслителя! Спиноза, блин! Часами бродит по палубе, заложив руки за спину, словно он проверяющий из Генерального штаба… А мы с тобой корячимся.

– Ну, если говорить честно и откровенно – корячусь только я.

– Да ладно! А я нет!? Да пока я сварщику помогал варить и красить макет – угорел в машине. Там температура под пятьдесят градусов. Настоящее пекло преисподней!

Я пристально посмотрел в глаза опера и решил еще раз уточнить один неясный момент:

– Гарик, шутки в сторону. Ты, в отличие от меня, на совещании присутствовал – повтори, что именно босс в Питере говорил про автоматы?

– Ничего не говорил! – развел руками Гарри. – Только спрашивал, кто сразу готов без проволочек выехать. Нас собралось восемь рыл, но у половины заграничных паспортов не было, двое посмеялись и вовсе отказались, а мой приятель поручился за меня, но сам тактично промолчал. В итоге лишь я, старый дурак, и согласился идти в поход. Даже размер зарплаты не оговорил… Все почему-то темнят. И теперь я реально опасаюсь, что эта сволочь Джексон нас продаст черножопым! Помяни мое слово – наверняка сдаст пиратам танкер!

– Ты их пиратские жопы на цвет проверял? – хохотнул я в ответ.

Григоренко презрительно поморщился:

– А какие они могут быть у черномазых?

– Гарик, ты и впрямь, как ребенок! Какую-то ерунду говоришь. Как Джексон нас сдаст? Кто сам добровольно захочет в плен попасть?

– А я тебе ответственно заявляю: Джексон – гнида! Мне экс-гэбист сразу не понравился. А вдруг он с пиратами в сговоре, за долю малую… Сдаст, наличку возьмет, – а они его отпустят.

– Как здорово обозвал – экс-гэбист! Почти как эксгибиционист. А еще недавно я думал, вы с ним дружки-при-ятели…

– Какие там дружки! Второй раз в жизни его в кафе увидел – за пять минут до твоего прихода. Не нравится он мне, хоть ты режь меня на кусочки. Скользкий и ненадежный тип, не лежит к нему душа. А вот ты мне приглянулся: сразу видно – свой парень в доску. Но экс-гэбист меня не проведет, я теперь настороже – пристально за ним слежу и, чуть что случись, выкину гниду за борт…

В душе я посмеялся над страхами и подозрениями Гарика о тайном сговоре с пиратами и коварном предательстве Джексона, но неопределенность с оружием тревожила и меня самого…

Экипаж продолжал укреплять систему обороны, но по ходу дела матросы подшучивали, задавали одни и те же вопросы. Народ недоумевал, и в коллективе нарастало напряжение. Наша антипиратская троица тоже испытывала некоторое волнение. Экс-полковник несколько раз вызывал шефа по спутниковому телефону, демонстративно ругался, шумел, а потом уверял, мол, все под контролем. После каждого такого сеанса связи нервничающий Гарри отводил меня в сторону, паникуя, накручивал себя и возобновлял разговоры о провале нашей миссии.

Капитан тоже нервничал – выставил из матросов круглосуточные наблюдательные посты на корме и на крыльях, да и нас с бывшим опером определили в эту круглосуточную вахту.

Итак, начались вахты. В чем они заключались? Ходить, как заводной, по периметру с крыла на крыло и внимательно смотреть в бескрайнее море, пытаясь обнаружить любые подозрительные объекты. В первую вахту я добросовестно отшагал свои четыре часа с биноклем в руках, то и дело вглядываясь через оптику в морской простор. Вахта прошла спокойно, с небольшими перерывами на чаепитие в рубке. Во время чая появлялась возможность перекинуться анекдотом со штурманом. Так службу нести можно – работа не пыльная! И вот смена подошла к концу – на пост заступал Григоренко.

Запыхавшийся сонный опер-пенсионер отпросился у меня на пятиминутный перекур – накуриться впрок перед заступлением на пост, мол, за четыре часа уши опухнут!

Эх, Гарик, перед смертью не надышишься!..

На четвертый день похода, после очередного долгого телефонного разговора с Россией, Джексон завалился в нашу каюту и торжественно объявил:

– Все в порядке! Идем в Ходейду! Там нас ждут!

– Пираты? – ехидно уточнил Гарри.

– Автоматы! Не болтай почем зря, не вноси разброд! Ходейда – это йеменский порт, – буркнул в ответ Джексон и состроил злобную рожу.

– Да ну! И патроны будут? – хмыкнул Гарик.

– Будут! – рявкнул Джексон сердито и, со злостью хлопнув дверью, умчался к себе в каюту.

Наконец танкер достиг пятнадцатого градуса. По команде капитана судно легло в дрейф на траверзе Ходейды. Мастер запросил постгард (пограничный пост). Пограничники вежливо ответили на приветствие, а на вопрос об оружии уклончиво заверили, мол, все в порядке. Ждите…

На повторный вопрос капитана об оружии вновь последовало уклончивое арабское заверение в любви и дружбе, типа того, что вскоре к вам прибудет на катере лейтенант береговой охраны – успокойтесь…