Охотники за скальпами. Тропа войны. Дочь черного доктора.

Про себя это думали все: времени, действительно, прошло достаточно, преследователи уже могли прийти; промедление было неожиданно и непонятно.

— Бог знает, что за причина, — отозвался другой. — Может быть, они хотят прежде заново выкрасить город.

— Да, я думаю, этим ливнем живо смоет новую окраску, — продолжал шутку третий.

Шутки были не особенно остроумны, но беспечность их свидетельствовала о бодром настроении, которое умудрялись охотники сохранить под двойной угрозой со стороны бушующей стихии и неминуемого нападения дикого врага.

— Мой вам совет, ребята, — вмешался Гарей, — поглядывайте-ка хорошенько за своим порохом.

— Клянусь Богом, его у нас снесет ливнем!

— Вот это было бы славно! Ура, приятель! — закричал старый Рубэ, нисколько не заботясь о том, что его может услышать неприятель.

— Поплескаться и понырять хочется, старый морж?

— Вот именно!

— Ну, мне этого не особенно хочется. Почему вам так хочется измокнуть, хотелось бы мне знать? Лихорадку схватить пришла охота?

— Часика два шел бы ливень, — продолжал Рубэ, не обратив никакого внимания на последний вопрос, — нам и совсем незачем было бы здесь оставаться!.. Вот в чем дело!

— Почему так, Рубэ? — спросил насторожившийся Сегэн.

— Почему, капитан? — отозвался Рубэ. — Да я видел, как и от небольшого ливня эта речонка так вздувалась, что у вас не явилось бы охоты поплыть по ней… Ура! Ливень будет! Скоро, скоро будет!

У Рубэ вырвалось последнее восклицание при виде подвинувшейся с востока огромной черной тучи, насквозь заряженной электричеством; время от времени грохотал могучими раскатами гром, поблескивали сернисто-желтые огоньки молний.

Из этой тучи дождь полил уже не каплями, а, как и предсказывал Рубэ, бурным потоком. Охотники закрыли торопливо дула ружей подолами куртки и молча свернулись ничком под ударами ливня.

Вдруг, сквозь шум дождя, внимание охотников было привлечено другим звуком. Это был топот копыт по каменистому руслу ущелья — то были лошади надвигающихся навахо.

Через несколько минут на одной далекой скалистой глыбе сверкнул при свете молнии какой-то красный предмет; ни у кого из охотников не оставалось сомнения, что это был раскрашенный лоб индейца. Но расстояние, отделявшее их от разведчика, было слишком велико, чтобы ружейный выстрел мог попасть в него, и они продолжали молча, не шевелясь, наблюдать за ним.

Вскоре показался другой, за ним третий, и наконец целая толпа темных фигур показалась, перескакивая со скалы на скалу.

Преследователи сошли с коней, по крайней мере передовой отряд их, и приближались пешком. Но, несмотря на остроту своего зрения, они не могли выследить хорошо укрытых охотников, и было заметно даже, что у них шевельнулось сомнение, не ушли ли они дальше.

Через несколько минут бывшие в первых рядах достигли самой узкой части ущелья. Там лежала круглая, гладко отшлифованная водой каменная глыба, способная служить достаточным прикрытием для разведчика; один из навахо и намеревался воспользоваться им для этой цели: он поместился за ним и потом медленно поднял голову.

Но едва только показался его лоб, грянуло полдесятка выстрелов, и голова исчезла; в следующее мгновение можно было заметить, так тяжело шлепнулось коричневое тело в плеснувшую воду; очевидно, свинцовые посланцы хорошо сделали свое дело.

Теперь индейцы узнали, хотя и ценой потери одного из своих воинов, о присутствии и о позиции бледнолицых. Казалось, они намерены пока удовольствоваться этим, потому что вслед за тем передовой отряд безмолвно вернулся к своему главному отряду.

За несколько минут перед тем дождь немного ослабел; только благодаря этому охотники и получили возможность выстрелить в навахо, и стрелявшие поспешили воспользоваться промежутком, чтобы вновь зарядить свои ружья. Но вслед за тем дождь снова пошел такой частой пеленой, что стоявшим на коленях в ожидании близкого неприятеля охотникам ничего не видно было до самого конца ущелья.

Прошло много времени, прежде чем индейцы снова дали знать о себе; но охотники знали, что неприятель занят обсуждением плана дальнейшего наступления. Очевидно было, однако, что нападение должно было решиться только по такому плану: индейцы воспользуются дождем, доставляющим им наилучшее прикрытие, чтобы проникнуть в ущелье и там ринуться на врага, вступив с ним врукопашную.

Ясно было, что при таком способе атаки охотники, если только им удастся выждать момент, должны были устроить, с помощью общего залпа, настоящую кровавую бойню в рядах индейцев при такой близости расстояния; по-видимому, это-то и пугало и останавливало их.

Почти целый час ежились охотники под потоками дождя, заботясь только о том, чтобы не промокло оружие.

Вода начала струиться нитевидными полосками и просачиваться в щели скал, на что старый Рубэ смотрел с удовлетворением, как на добрый признак; товарищи же посылали проклятия индейцам, которых они так нетерпеливо ждали и которые все еще не показывались.

— Не вздумали ли они обойти стороной? — высказал свое предположение один из них.