Охотники за сокровищами

«Коллеги ее не понимали и часто ей завидовали. Нас, то есть тех, в ком она вызывала восхищение, было совсем немного. В день ее похорон в Доме инвалидов список пришедших отдать ей почести ограничился главой администрации Национальных музеев, главным куратором отдела рисунка, парочкой музейных работников и мной. К этой женщине, которая рисковала своей жизнью ради убеждений, которая прославила корпус кураторов и спасла имущество стольких коллекционеров, многие питали безразличие, если не враждебность».

27 апреля 2005 года, спустя 50 лет после окончания войны, на южную стену Жё-де-Пом наконец была прибита мемориальная доска в память об исключительном вкладе Розы Валлан в дело «сохранения малой части красоты этого мира».

Но если французы так и не смогли воздать должное Розе Валлан, это сделали за них ее коллеги по Службе памятников. В последующие годы они неоднократно отзывались о Розе как о героической фигуре военного времени и одном из немногих незаменимых специалистов в деле охраны памятников. Они были убеждены, что без нее, возможно, не удалось бы разыскать не только тысячи украденных из Франции произведений искусства, но и обнаружить имеющие огромное значение архивы Оперативного штаба.

Как и Валлан, хранители продолжили работу по охране памятников искусства и после окончания военных действий, впрочем, их служба продлилась недолго.

21 августа 1945 года Гентский алтарь покинул мюнхенский пункт сбора и отправился в Бельгию. Это было самое важное произведение искусства из всех, украденных немцами, и потому его первым вернули законным владельцам. Был назначен особый рейс, все двенадцать панелей закрепили в пассажирском отделении самолета. Оставалось место только для одного пассажира: хранителя памятников Роберта Поузи.

В два часа ночи 22 августа самолет приземлился на британской военной базе в Бельгии. Ожидалось, что он сядет в аэропорту Брюсселя несколькими часами ранее, но планы смешались из-за непогоды. Так что вместо торжественного приема, подготовленного бельгийским правительством, Поузи увидел совершенно пустое летное поле. Ему удалось дозвониться до американского офицера, который собрал в бельгийских барах дюжину-другую солдат. Под проливным дождем панели были выгружены и отвезены в Королевский дворец в Брюсселе. Их доставили в половине четвертого утра, и через несколько часов после этого из дворца вышел Поузи с квитанцией о доставке в руках. Затем он ненадолго отправился в Париж, а когда вернулся в штаб 3-й армии США, командир передал ему награду: орден Леопольда, высшую государственную награду Бельгии, которую ему должны были вручить на церемонии в честь прибытия алтаря. Позже его удостоили также французского ордена Почетного легиона.

На этом, впрочем, военные подвиги Поузи закончились. После завершения военных действий он скучал и постоянно ссорился с новыми хранителями. В начале мая, незадолго до конца войны, он презрительно отзывался о тех, кто не на фронте: о них, мол, «не стоит и думать. Если они где-то далеко в Англии, то это просто гражданские в форме». В Германии, которая теперь тоже стала миром «гражданских», он не находил себе места. Ему милее была железная дисциплина генерала Паттона, который требовал, чтобы завтрак всем бойцам 3-й армии, включая хранителей, подавали рано утром, как во время войны. А новоприбывшие хранители предпочитали подольше поспать. Хуже того, они наняли грудастую немецкую секретаршу, несмотря на строгий запрет принимать на работу немцев (даже пышногрудых блондинок). Поузи ее уволил.

Поузи покинул Европу в сентябре 1945 года, всего через месяц после возвращения Гентского алтаря и за три месяца до того, как в декабре его учитель и кумир генерал Джордж С. Паттон-младший умер от ран, полученных в автокатастрофе под немецким Мангеймом. В 1946 году Поузи вернулся к работе архитектора, став старшим консультантом в известной фирме «Скидмор, Оуингс и Меррилл». Он построил такие знаменитые небоскребы, как здание корпорации «Карбайд» и Левер-хаус в Нью-Йорке, а также Уиллис-Тауэр в Чикаго. Вышел на пенсию в 1974 году и умер в 1977-м.