Охотники за удачей

— Твоя проблема в том, что ты — агент. Все агенты по природе подозрительны. Берни уступил, потому что был вынужден уступить. Он не хотел меня потерять. Завтра в десять у тебя в офисе.

— О’кей, — согласился агент, направляясь к своей машине. Но тут же повернулся и признался: — Знаешь, Невада, эти звуковые картины меня беспокоят. Еще две компании объявили о том, что переходят на звуковое кино.

— Ну и пусть. Это их головная боль. — Он включил стартер, и мощный мотор заревел. Перекрывая его шум, Невада крикнул: — Просто это новинка. К тому времени, когда выйдет наш фильм, все об этом и думать забудут.

* * *

Телефон на столике возле кровати нежно затренькал. Рина сняла изящную трубку нового французского аппарата, в центре циферблата которого, как и повсюду, стояли инициалы Невады.

— Алло?

В трубке раздался знакомый голос:

— Привет, друг. Ну, как ты устроилась?

— Невада! — воскликнула она.

— У тебя есть другие друзья?

Она рассмеялась.

— Я распаковалась и я… потрясена.

— Чем?

— Всем. Этот дом — просто чудо! Никогда ничего подобного не видела.

— Ничего особенного. Убогая хижина, но я зову ее домом, — тихо проговорил он.

— Никак не могу опомниться! Зачем ты построил такой фантастический дом?

— Это одно из правил игры, Рина, — ответил он. — Как широкополая белая шляпа, пестрые рубашки и цветные сапоги. Без этого ты не звезда.

— И твои инициалы повсюду?

— И мои инициалы повсюду, — подтвердил он. — Но не обращай внимания. В Голливуде и не такое бывает.

— Мне столько нужно тебе рассказать, Невада. Когда ты будешь дома?

— Дома? — рассмеялся он. — А я дома. Жду тебя внизу, в баре.

— Я сейчас спущусь, только… — Рина на мгновение замялась, — как я найду этот бар? Дом такой огромный.

— Для таких случаев я держу индейцев-проводников, — сказал он. — Сейчас пошлю одного за тобой.

Она положила трубку и подошла к зеркалу. Едва она успела подкрасить губы, как в дверь негромко постучали. Подойдя к двери, она открыла ее. На пороге стоял улыбающийся Невада.

— Прошу прощения, мэм, — произнес он с шутливой серьезностью, — я все тут проверил, но вы не поверите: я оказался тут единственным индейцем!

— О, Невада! — прошептала она.

В следующее мгновение она оказалась в его объятиях, уткнувшись лицом в его мускулистую грудь, и ее слезы намочили его пеструю рубашку.

КНИГА ТРЕТЬЯ ДЖОНАС. 1930

1

Справа под крылом показались огни Лос-Анджелеса. Я покосился на сидящего рядом База:

— Вот мы почти и дома.

Он улыбнулся, морща курносый нос, и взглянул на часы.

— Похоже, мы побили рекорд.

— К черту рекорд, — отозвался я. — Меня интересует только почтовый контракт.

— Мы его наверняка получим. — Он любовно погладил приборную доску. — Эта крошка нам его обеспечила.

Я направил самолет к аэропорту Бербэнк. Если мы получим контракт на доставку авиапочты из Чикаго в Лос-Анджелес, то в скором времени сможем охватить всю страну.

— В газетах пишут, что Форд работает над трехмоторным самолетом на тридцать два пассажира, — заметил Баз.

— И когда он будет готов?

— Года через два-три.

— Хорошо, — согласился я. — Только мы не можем ждать Форда. Раньше чем через пять лет они ничего не сделают. А мы должны быть готовы через два года.

— Два года? — Баз уставился на меня. — Интересно, как? Это же невозможно!

— Сколько почтовиков у нас летает сегодня?

— Тридцать четыре.

— А если получим новый контракт?

— В два или три раза больше. — Он пристально посмотрел на меня. — К чему ты клонишь?

— Производители этих самолетов имеют с этих контрактов больше нас, — сказал я.

— Если ты задумал сам выпускать самолеты, то ты псих! — заявил Баз. — Два года уйдут только на то, чтобы построить завод.

— Но ведь можно купить готовый.

Секунду Баз обдумывал мое предложение.

— Локхид, Мартин, Куртис-Райт завалены заказами. Разве что Уинтроп… У них увольнения: потеряли военный заказ.

— Соображаешь, — улыбнулся я.

— Пустой номер! Я работал у него. Он клялся, что никогда…

Мы уже летели над аэродромом. Я прошел к югу от него, где был завод Уинтропа. На черной битумной крыше крупными белыми буквами было выведено: «САМОЛЕТЫ КОРДА».

Едва мы вылезли из кабины, как нас обступила толпа репортеров. Вспышки слепили мне глаза. Под ноги мне попал острый камешек, и я крикнул Базу:

— Эй, брось мне ботинки!

Он со смехом швырнул мне мокасины, и репортеры засуетились, спеша заснять меня во время обувания.

Из кабины вылез Баз, и мы направились к ангару.

— Каково оказаться дома? — крикнул один из репортеров.

— Отлично, — отозвались мы с Базом.

Мы говорили правду. Пять дней назад мы вылетели из Ле Бурже в Париже. Ньюфаундленд, Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес — за пять дней.

— Вы побили рекорд скорости перелета из Чикаго в Лос-Анджелес! — восторженно крикнул другой репортер, размахивая листком бумаги. Итого пять рекордов за перелет!

— По одному в день, — ухмыльнулся я. — Жаловаться не на что.

— Означает ли это, что почтовый контракт достанется вам? — спросил еще кто-то.

От ангара мне отчаянно махал Макалистер.

— Все деловые вопросы — к моему компаньону Базу.

Оставив База им на растерзание, я подошел к Макалистеру. Он был явно озабочен.