Охотники за умами

Со всех концов страны от выпускников Национальной Академии ФБР начали приходить запросы, и в 1978 году директор Уильям Уэбстер официально разрешил инструкторам Бихевиористической службы давать консультации по проблемам составления психологического портрета. К началу 80-х годов служба сделалась широко известной. Я занимался только текущими делами, а Рой Хейзелвуд и Боб Ресслер консультировали, насколько им позволяла преподавательская работа. И хотя мы были довольны результатами своей деятельности, наверху продолжали сомневаться, эффективно ли используются людские ресурсы. Поэтому в 1981 году силами подразделения Внутреннего исследования и развития (ВИР), которое в то время возглавлял перешедший из БН Говард Тетен, была предпринята первая серьезная попытка изучения эффективности того, что в то время носило название Программы составления психологического портрета. Именно неофициальные консультации Тетена положили почти случайное начало этой программе, и теперь ему интересно было узнать, какие она дала результаты и стоит ли руководству продолжать направление.

Была разработана анкета, которую разослали пользующимся нашими услугами клиентам — руководителям правоохранительных органов, детективам, агентствам, — в том числе управлениям полиции штатов, округов и городов, шерифам, отделам ФБР на местах, дорожному патрулю и проч. Хотя большинство вопросов имело отношение к убийствам, ВИР также собирал данные о наших консультациях различных случаев насилия, похищений, вымогательств, угроз, приставания к детям, взятия заложников, неожиданных смертей и самоубийств. Составление психологического портрета было в то время понятием расплывчатым и даже в самом Бюро трудно поддающимся оценке. Многие считали его чёрной магией и ведовством, другие — очковтирательством. Поэтому мы понимали: если анализ не продемонстрирует реального успеха, все неучебные направления могут быть закрыты.

И тем более обрадовались и вздохнули с облегчение, когда увидели, что следователи со всей страны горячо поддержали нашу работу и рекомендовали продолжить программу. Последний параграф документа представлял собой обобщение их писем: «Программа имела больший успех, чем мы могли представлять. Научное бихевиористическое подразделение заслуживает похвалы за выдающийся труд».

Детективы сходились во мнении, что наша помощь оказывалась особенно практически ценной там, где требовалось сузить число подозреваемых и точнее сфокусировать направление расследования. Например, во время поисков преступника, совершившего в Бронксе в октябре 1979 года жестокое и потрясающе бессмысленное убийство Франсин Элвесон. Оно было по манере настолько похоже на некоторые убийства Дэвида Берковица, что полицейское управление города Нью-Йорка решило, что вдохновлял преступника не кто иной, как Сын Сэма. Мы используем этот случай на занятиях в Квонтико, потому что он наглядно демонстрирует технику составления психологического портрета и методику его использования полицией для активизиции расследования топчущихся на месте, давно не решаемых дел. Двадцатишестилетняя Франсин Элвесон преподавала в местном центре для детей-инвалидов. Меньше пяти футов ростом и около девяноста фунтов весом, она к тому же страдала искривлением позвоночника и все свое внимание и жар души отдавала ученикам. Франсин была застенчива, не отличалась общительностью и жила с родителями в многоквартирном доме на Пелхэм-парквей.

Тем роковым утром она, как обычно, отправилась на работу в половине седьмого. А примерно в восемь двадцать живший в том же доме пятнадцатилетний подросток подобрал на лестнице между третьим и четвертым этажами ее кошелек. Он спешил в школу, поэтому не успел с ним ничего сделать — только захватил с собой, а когда вернулся к обеду, отдал отцу. Тот незадолго до трех пошел к Элвесонам и передал кошелек матери Франсин, которая сразу же стала звонить в учебный центр, желая предупредить дочь, что кошелек не пропал. Но там ей сказали, что Франсин на работу не вышла. Миссис Элвесон забеспокоилась и с другой дочерью и соседом начала поиски в здании.