Охотница и чудовище

- Охотник, - нетерпеливо напоминает Еслена и медленно кладет мне руки на плечи. Зачем? Одно лишь ее касание - и тело дрожит от лихорадки желания, кожа горит, а губы покалывает жаром. И голова такая девственно пустая… словно и не древнее существо перед Есленой - так, мальчишка, напичканный гормонами до отказа. Я думаю лишь об одном - ее совершенной коже, которую хочется попробовать губами. Лизнуть, пройтись осторожно и нежно, а после покрыть сотнями поцелуев. Глотнуть ее воздуха из ярких губ Еслены и пропитаться своей женщиной без остатка. А потом… потом… В голове помутилось.

Я постарался слегка отстраниться. Уж слишком все из брюк выпирало, толкалось в Еслену, искало контакта. Она ухмыльнулась, улыбнулась победно. Я улыбнулся в ответ - просто не смог удержаться. Охотница медленно обняла за шею, прильнула всем телом, не избегая бугра на брюках. Дрожь удовольствия пробежала по телу. Я не сдержался - потерся блудливым котом. Еслена хмыкнула - страстно и немного порочно. Спустилась рукой к тому, что так сильно торчало, провела от начала органа до конца, совершенно лишив меня воли и мыслей. Я весь ушел в ощущения, в боль, которая сладостью отдавалась в теле. Орган налился как никогда прежде. Даже больше, чем перед самым кормлением. Затвердел так, что брюки едва не лопнули. Еслена с наслаждением погладила его еще раз, дразнила, издевалась, но мне все равно нравилось. Я обнял ее и впился губами в губы. Так, когда тела наши переплелись в касаниях, почти смешались в нечто единое целое, я еще мог вынести эту боль возбуждения, привыкнуть к ней и даже получать удовольствие. Дрожь пробегала по мышцам и членам. Половой орган налился как камень. Брюки вытянулись, видимо, до упора, даже застежка отошла от тела. Еслена позволила мне углубить поцелуй, провести языком по щекам и небу и… запустила руку прямо в брюки. Я вздрогнул и не сдержался - зарычал, застонал. Еслена сверкнула глазами от удовольствия. Ей нравилось так владеть моим телом. Сейчас не я овладевал своей женщиной, она управляла, властвовала, командовала. Я подчинялся, потому что иначе не мог.

Настойчивое касание ее нежной ладони заставило меня зажмуриться от боли и наслаждения. Одежда давила так, что хотелось кричать, но ласка была невыносимо приятной. Я балансировал на этой тонкой грани, не в силах сделать ничего больше. Внезапно Еслена меня отпустила. Я не знал - стоит ли расстегивать брюки, поэтому просто попытался привыкнуть к ощущениям. Надо было купить одежду посвободней.

Еслена тем временем скинула блузку, длинную юбку и осталась… нагая. Я захлебнулся сгустившимся воздухом. Сжал кулаки и заскрипел челюстями. Еслена подошла, чуть покачивая бедрами - уверенная охотница, прекрасная женщина. Спросите меня сейчас - кем уродился, как зовут отца или в каком живу городе… Проклятье! Я бы вообще ничего не понял. Ни слова, ни звука, ни одного связного предложения.

Еслена положила мои руки на застежку брюк и почти скомандовала:

- Чего стоишь? Раздевайся?

Дважды мне предлагать, конечно же, не требовалось. Я сбросил одежду как узник кандалы. Ощущая приятную свободу тела, чувствуя тяжелое неутоленное возбуждение. Еслена неспешно встала у стены и наблюдала за мной, исследовала, смаковала. Скользила взглядом по телу, по органу - ни грамма не смущаясь, как взрослая женщина. Ее внимание возбуждало еще сильнее. Я долго сдерживался, терпел и контролировал порывы. Но, в конце концов, просто слетел с катушек. Подскочил, вошел и вжал ее в стену. Казалось, такого наслаждения, освобождения, я не испытывал даже после утоления голода. Я двигался в ней, дрожал и рычал, что-то шептал нечленораздельное на ухо. Она почти царапала мне спину, перебирала тонкими пальцами волосы и отвечала на каждый поцелуй поцелуем.

Несколько раз мы сменили позы. Перебрались на окно, на стол и в кровать.