Охотница Салли или Листик на тропе войны

— Чтоб он и о людях, орках и эльфах, населяющих его мир заботился, а не только о зверях! — очень строго проговорила Милисента, словно учитель, отчитывающий нерадивого ученика.

— А чего о них заботиться? Они зверушек обижают, охотятся на них, убивают! — Мужчина неодобрительно посмотрел на пирующих орков и пожаловался: — Траву, вон, вытаптывают! А эльфы со своей магией… К ним в рощи уже и не сунешься! Деревья меня совсем не слушаются!

— Так, — произнесла Листик, — ох и надоели мне эти «дети природы», траву им не вытаптывай! А то, что разумные гибнут, им и дела нет! Хранители хреновы!

Лиша, с интересом разглядывавшая мужчину, тут же начала спрашивать у Листика:

— А хреновый — это как? Тот, что только хрен кушает? А те, кто хрен кушают — вот такими становятся, да?

— До чего же любознательный ребёнок! — всплеснула руками Рамана, словно удивляясь и делая умильный вид, но при этом её колючий взгляд словно приморозил Симишаля. Листик насупилась и ухватила Хранителя мира за грудки:

— Где богиня! Чего молчишь? Отвечай!

— Её чёрный купол поймал, как Лоссану! А он молчит, думает, мы не узнаем и уйдём, — голосом ябеды сказала Лиша, показывая пальцем на съёжившегося Хранителя. Листик сильно тряхнула мужчину, как ей это удалось, никто не понял — тот был раза в три больше девочки. Голова испуганного Хранителя замоталась из стороны в сторону, но он даже не делал попытки вырваться. А Лиша продолжила ябедничать: — Он помог заманить богиню эльфов в купол. А теперь делает так, чтоб мы не почувствовали, что здесь такой купол, не почувствовали совсем! Вот!

— Ну что ж, обвинения более чем серьёзны, — кивнула Рамана и предложила: — А давайте обвиним его в разжигании розни между эльфами и орками и грохнем!

— Как можно убить Хранителя в его мире? — удивился Тиловинэль, — Это невозможно! Да и зачем ему было заманивать нашу богиню в ловушку? Зачем разжигать рознь между нами и орками?

— Чтоб траву не вытаптывали и зайцев не пугали, — пояснила Рамана, с неодобрением глядя на Симишаля, тот слегка напрягся, и над пирующим стали собираться тучи. Ни орки, ни эльфы, ни тем более гномы не обращали внимания на происходящее у стола их вождей. Скорее всего, кто-то из находящихся за этим столом поставил защитный полог. А вот чёрные, грозовые тучи, наползающие со всех сторон, вызвали испуганные возгласы.

— Так, — произнесла Листик и замерла, точно так же замерла и Милисента, и тучи исчезли, небо снова стало ясным, а вот Хранитель потемнел, словно призванная им туча в него и втянулась. Милисента отмерла и сказала:

— Он нам больше не нужен, я знаю где купол.

Симишаль опустился на землю и заплакал, удивлённый Тиловинэль спросил у Арониуса:

— Что с ним?

Вместо гроссмейстера охотников ответила Рамана:

— Он больше не Хранитель.

Эльф со страхом посмотрел на Листика и Милисенту:

— Кто же они такие, если сумели такое сделать?!

— Это не они сделали, они просто поговорили с миром, и ваш мир принял решение. Лишить Хранителя силы никакой бог не может, — ответила Рамана и, глянув на съёжившегося бывшего Хранителя, произнесла: — Но меня интересует: зачем он это сделал? Зачем помог заманить Квессу в ловушку?

Симишаль затравленно оглянулся и произнёс:

— Он обещал помочь навести порядок! Разумных стало слишком много…

— Ага, — кивнула Листик, — траву вытаптывали…

Хранитель сгорбился, но ничего не ответил, Рамана кивнула:

— В общем, всё ясно, пообещал, что тут никто не будет по газонам ходить, так как некому будет, — повернувшись к Симишалю, Рамана равнодушно произнесла: — Что ж, ты заслуживаешь того, чтоб тебя убить…

— Пусть уходит и пусть живёт, если сможет. Ведь он тоже теперь сам по траве ходить будет, — вмешалась Листик, Милисента согласно кивнула, и бывший Хранитель, сгорбившись, пошёл куда-то в степь.

— А как же без Хранителя? — растерянно спросил Тиловинэль. — Ведь мир не может так существовать!

— Почему без Хранителя? — усмехнулась Милисента и поманила к себе одну из эльфиек, снующих по ту сторону двери-портала: — Иди-ка сюда, милая.

Эльфийка, испуганно оглядываясь, подошла. Она уже знала, что эта рыжая девушка дракон и верховная богиня орков. Вроде зла не желает, но кто его знает, чего можно ожидать от такого существа — ведь для них обычные правила поведения разумных не писаны. А Милисента, улыбаясь, спросила:

— Ты же хочешь, чтоб в Эсфинэле был мир? Да? Чтоб его народы не воевали, чтоб эльфы и орки дружили, ведь так? Чтоб всем было хорошо — такого трудно достичь, но ты постарайся. Я на тебя надеюсь.

Девушку окутало золотистое свечение, и она словно стала выше ростом, Тиловинэль обеспокоенно спросил:

— Что вы с ней сделали?

— Это не я, — улыбнулась Милисента и спросила у эльфийки: — Как тебя зовут? Эсфирэль? Красивое имя и очень подходящее, приветствую тебя, сестра!

Милисента поклонилась эльфийке, та поклонилась в ответ, но сделала это без того страха, что был у неё раньше. Девушка поклонилась Милисенте как равной, затем поклонилась Листику, та ответила на поклон.

— Что произошло? — забеспокоился Тиловинэль. — Что вы сделали с моей дочерью?!