Охранитель

— Нет, конечно — ответил он и закашлялся. — Но я знал о том, что это должно произойти.

— Расскажите подробнее. Только говорите правду — мне надо понимать, что происходит, чтоб попытаться вам помочь.

— Это случилось сразу после подписания мирного договора с военными. Я был в бешенстве, поддался эмоциям, ведь меня сдали свои же, по сути, принудив подписать кабальный мир. И тут объявилась эта старая змея. Я тогда как раз передавал дела новому исполняющему обязанности главы клана. И, отдавая финансовую отчетность, должен был закрыть глаза на пропажу ряда серьезных артефактов, а за это получить крупную сумму, которая позволила бы мне и моей семье безбедно прожить несколько лет.

— Понял — кивнул я, скрестив руки на груди. — Что пошло не так?

— Да совесть меня загрызла. Когда подостыл, то сразу пришло понимание, что не могу так поступить со своими сослуживцами. Поэтому, когда человек Леона, служивший в «Охранителях», провел людей в хранилище, я попытался им помешать. И, как ты уже знаешь, не добился в этом успеха.

— Твою мать….А дальше?

— Дальше понял, что мне надо скрыться. Я надеялся, что мой клан возьмет семью под защиту, пока не узнал, что именно меня назначили виновным в ограблении хранилища.

— Мы вытащили вашу семью.

— Знаю, я связывался с ними через неделю после тех событий. Раньше не мог, просто боялся, что отследят. Или решат, что Таня в курсе моего местонахождения.

— Василий Петрович, если ваша вина только в том, что вы передумали, то, может, у меня получится договориться с Леоном? Соберем сумму, попробуем вас выкупить. А чтоб его репутации не было никакого урона, вас просто продолжат считать пропавшим.

Шевцов весело засмеялся, а потом заныл от боли.

— Странные штыри, я почему-то стал сильнее чувствовать боль..

— Артефакт — объяснил я. — В первый раз вижу, как Леон его использует. Почему вы засмеялись?

— Ты до сих пор ничего не понял, Ледяной Лебедь? Да-да, я следил за твоими успехами последние пол года. Послушай, совсем скоро в стране начнется борьба за власть. И Леону важно показать, что будет с теми, кто его предал. А бывший глава достаточно крупного клана Санкт-Петербурга — это отличный кандидат. На меня повесят предательство как Леона, так и собственного клана. Так что никаких радужных перспектив у меня нет, Стас. Мне жаль, что тебе придется участвовать в последующих событиях.

Я молчал несколько минут, пытаясь осмыслить услышанное. Надо как-то исправлять ситуацию, но как это сделать, я не имел ни малейшего представления.

— Мне нужно время, чтоб хорошенько все обмозговать — подвел итог я.

— Как видишь, я никуда не спешу — снова засмеялся он.

После чего я вышел из помещения.

На улице меня ждал Леон, который облокотился на здание и напевал какую-то мелодию себе под нос. Обычно это значило, что в эти минуты с ним лучше не шутить.

— Что думаешь делать, мальчик мой? — обратился он ко мне.

— Может…

— Не может — перебил он меня. — Я и так пошел тебе навстречу, когда оставил в покое девочку-зельеварку из «Работяг». Сделал тебе, таким образом, подарок за отличную службу. Но сейчас мой ответ нет. Шевцов останется моим пленником столько, сколько потребуется.

— И каких действий вы от меня ожидаете?

— Правильных, Станислав. Во-первых, ты должен узнать, где находится его семья и привести их ко мне. А во-вторых, из предательства Шевцова мы устроим показательную порку. Каждый день вы будете выставлять части его тела на главных площадях крупных мегаполисов. Последним пунктом назначение будет ваш родной город, Санкт-Петербург. Одновременно с этим в сети будет распространяться подробное объяснение того, что именно сделал этот человек. И вы должны будете отслеживать любого, кто посмеет ему помочь. И так же показательно наказывать.

Сказав это, он начал выжидательно на меня смотреть.

— Я не буду этого делать.

— Повтори, пожалуйста, что ты сказал — в его голосе послышалась неприкрытая угроза.

— В этих действиях нет никакого смысла. Если устраивать прилюдные пытки, то вы сами настроите людей против себя. Вы этого хотите добиться?

— Ты до сих пор не понял, что Система притупила именно жалость, грусть и любовь? Такие эмоции, как страх и злость, остались почти на том же уровне. Поверь, мое представление вызовет исключительно страх и ничего больше. А вот помочь попробуют лишь единицы. В основном старые знакомые.

— Я все равно не хочу в этом участвовать.

— Что ж, я очень не хотел, чтоб дошло до этого, но…..

Следующие его слова я не успел расслышать, так как мое тело начало окутывать травой, которая росла у меня под ногами.