«Охранка». Воспоминания руководителей политического сыска. Том I

тора, в течение ряда месяцев убедился в том, что начальник губернского жандармского управления не только не старается сглаживать шероховатости в новоналаживаемой системе политического розыска, но и всяческими способами стремится затормозить его, и вот наконец решает, что нет иных мер, как удаление такого начальника управления с занимаемой им должности. Департамент полиции обращается к министру внутренних дел, который, согласившись с мнением директора, передает для исполнения все дело командиру Отдельного корпуса жандармов, в распоряжении которого состоят чины Корпуса. Последний, после переговоров с начальником штаба Корпуса, которым обычно всегда бывал полковник Генерального штаба, очень далекий подлинным интересам политического розыска, решает, что надо стать на сторону, противоположную «домогательствам» Департамента полиции, «разлагающего», по мнению этих руководителей Корпуса жандармов, дисциплину в рядах его. А потому, если уж совершенно неизбежно выполнить распоряжение министра внутренних дел как «шефа жандармов», надо его выполнить так, чтобы «насолить» Департаменту полиции. В результате штаб Отдельного корпуса жандармов производит ряд перемещений начальников губернских управлений, освобождает место начальника одного из этих управлений и на это место назначает «обиженного». Теперь этот «обиженный», признанный Департаментом полиции «неподходящим», будет сам вести политический розыск…

В дальнейшем судьба полковника Померанцева стала еще более примечательной. Департамент полиции продолжал высказывать неудовольствие им и в его новой должности в Одессе, а тут, как нарочно, освободилась должность начальника Московского губернского жандармского управления, одна из самых лучших и завидных в Корпусе. У этого начальника в распоряжении розыск только по губернии. В то же время все революционные силы сосредоточены в Москве, где борьбу с ними ведет Московское охранное отделение, несущее за это полную ответственность. В итоге у начальника жандармского управления спокойствие по службе. Кроме того, эта должность является исключением из общего правила еще и в том отношении, что начальник Московского губернского жандармского управления может быть в чине генерал-лейтенанта. Завидная была должность! И вот на нее-то попадает «в порядке старшинства» один из старших в то время генерал-майоров - Померанцев!

В дальнейшем, при описании моей службы в должности начальника Московского охранного отделения, я расскажу, как мне пришлось снова

мемуарах

увидеться с генералом Померанцевым и как это привело на этот раз к неожиданной отставке моего давнего недруга.

С делом полковника Померанцева я попал в первый раз на своеобразную «черную доску» штаба Корпуса. Не пройдут теперь ротмистру Мартынову никакие представления Департамента полиции о внеочередных наградах за «отличную» службу по розыску. Командир Отдельного корпуса жандармов (затем атаман Войска Донского), генерал-лейтенант барон Тау-бе, при представлении ему ротми :тра Мартынова, начальника Саратовского охранного отделения, скажет ему впоследствии вместо приветствия: «Вы, ротмистр, может быть, по мнению Департамента полиции, лучший жандармский офицер, а по моему мнению, вы - худший! И вообще, в Корпусе - или вы, или я!»

Но все это будет еще впереди. Тогда же надо было иметь за собою губернатора и прокурора судебной палаты с их поистине громадной верой в мою добропорядочность, чтобы не попасть в гнусную ловушку. В отвратительном настроении, чувствуя все время продолжающуюся против меня кампанию, я скрепя сердце продолжал свои официальные сношения с Померанцевым. Совершенно искренне считая это служебной обязанностью, я продолжал освещать ему в главных чертах то, что происходило и что делалось мне известным в сфере революционного подполья. С каждой неделей я приобретал новую агентуру и мое осведомление улучшалось, хотя на первых порах развивалось только в двух направлениях: в сторону деятельности местных большевиков и в сторону максималистов всякого рода. Осветить же сильной агентурой местных социалистов-революционеров мне все еще не удавалось.

Стараясь действовать так, чтобы со стороны полковника Померанцева не было нареканий на меня, что я не держу его в курсе событий, я регулярно, раза два в неделю, посещал его и в общих чертах осведомлял его обо всем главном. Я не раз замечал, как мой собеседник, видимо не доверяя своей памяти, делает какие-то заметки карандашиком. Вскоре я выяснил значение этих заметок Оказалось, что немедленно после моих посещений полковник Померанцев направлялся к губернатору с докладом, главным образом состоявшим из сведений, только что переданных ему мной.

Раскрылось это случайно. Губернатор в разговоре со мной как-то спросил меня, известно ли мне о предполагаемом нападении на местный винный склад в Аткарске Саратовской губернии группой саратовских максималистов. Я ответил утвердительно, что за этой группой мною ведется постоянное наблюдение. В свою очередь, я спросил губернатора, откуда

мемуарах