«Охранка». Воспоминания руководителей политического сыска. Том I

Москве во время войны и занимаемой двумя, по очереди, лицами, о которых речь впереди. Это были известный князь Феликс Юсупов, граф Сума-роков-Эльстон и генерал от артиллерии И.И. Мрозовский. Я имел у них постоянные доклады, и их мнение обо мне, конечно, играло большую роль в моем служебном положении.

Оценить мою пригодность к службе мог и прокурор Московской судебной палаты, которому я освещал общее положение и общественное настроение, и, пожалуй, даже гражданский губернатор, которому я освещал те же вопросы. Впрочем, последние два сановника не были начальством в точном значении этого слова, но они могли оказаться в будущем начальством. Так, прокурор Московской палаты А.В. Степанов стал товарищем министра внутренних дел, московский губернатор Вл. Фед. Джунковский стал командиром Отдельного корпуса жандармов и товарищем министра внутренних дел по заведованию полицией. Оба они стали моими прямыми начальниками, имея уже оценку моей деятельности.

Такое обилие и разнообразие начальства и предполагаемых начальств требовало большой приспособляемости и уменья проникать в людские характеры. Это отнимало очень много времени от прямого дела.

Чтобы дать правильный ответ на вопрос, что представляло собою охранное отделение в Москве в то время, я должен разбить его на две части, т.е. дать оценку той секретной агентуре, которая находилась в то время в моем распоряжении, и тем чинам отделения, которые состояли в нем на службе.

Количественно число секретных сотрудников доходило примерно до ста человек. Конечно, сам начальник отделения не мог постоянно и регулярно видеться с таким количеством сотрудников. Просто не хватило бы времени. Да в этом и не было особой нужды. В распоряжении его состояло несколько жандармских офицеров, между которыми и было распределено руководство этими сотрудниками. Только наиболее серьезная, важная, «центральная» по своему назначению агентура находилась в непосредственном ведении самого начальника. У каждого из жандармских офицеров, моих помощников по розыску, числилось примерно от восьми до десяти секретных сотрудников, причем эта агентура распределялась соответственно тем организациям, партиям или группам, которые она освещала.

Таким образом, секретные сотрудники, которые, скажем, освещали подпольную деятельность московской организации Партии социалистов-рево-люционеров, находились в распоряжении и под руководством одного жандармского офицера; те сотрудники, которые освещали деятельность

мемуарах

московских организаций социал-демократической рабочей партии, находились под руководством другого; освещавшие студенческие группы или вообще настроения в учебных заведениях Москвы находились в распоряжении третьего офицера и т.д.

Конечно, с моим вступлением в должность мне пришлось лично познакомиться, а в связи с ожидаемым Высочайшим приездом ознакомиться в спешном порядке, со всеми секретными сотрудниками. Если на каждое такое свидание с секретным сотрудником, происходившее на одной из пяти или шести имевшихся тогда конспиративных квартир, надо было потратить в среднем часа два времени, ясно, что я, при обремененности другими спешными делами, не мог провести это ознакомление раньше месяца. К тому же, многие из свиданий я должен был повторить, прежде чем окончательно передать сотрудника в непосредственное распоряжение кого-либо из подчиненных мне офицеров.

В 1912 году в связи с общим развалом подпольных революционных организаций в России более или менее энергично проявляла себя только московская организация социал-демократов. Других подпольных групп, собственно говоря, не было, не могло быть, а если они и были, то на бумаге, а не в жизни.

В связи с этим общим положением секретная агентура Московского охранного отделения того времени была наиболее сильной именно по освещению деятельности московских организаций эсдеков.

Я должен отметить, что ко времени моего вступления в должность начальника отделения оно обладало исключительно сильной и осведомленной агентурой по освещению как местного большевистского подполья, так и тех меньшевиков, которые как-то и что-то старались организовать по кооперативному движению.

Впрочем, достаточно назвать имя известного Малиновского, по ремеслу слесаря, по званию члена Государственной думы и по скрытому положению - секретного сотрудника Московского охранного отделения, чтобы получить ясное представление о том, насколько полно освещалось не только одно московское большевистское подполье, но и большевистский центр с Лениным во главе (пребывавшим в то время в Австрии) и многие из провинциальных организаций партии.

Кроме Малиновского Московское охранное отделение имело еще весьма осведомленную агентуру, освещавшую московский центр этой же партии, и, таким образом, путем перекрестного осведомления всегда могло быть в

Россия^1^в мемуарах

курсе всех начинаний большевистского подполья и имело возможность проверять данные одного сотрудника сведениями, исходившими от другого.