Эта наука-посредница, подобно положительной науке, должна исследовать явления, доступные нашим физическим чувствам, но в то же время необъяснимые методами, основанными на этих же чувствах; ей необходима помощь трансцедентальных чувств, одновременно аналогичных как нашим обыкновенным чувствам, так и таким психическим способностям, как воображение или интуиция. Причины, которые она откроет в явлениях присущего ей порядка, будут так же непосредственны и близки, как и открываемые положительными науками; но в то же время они будут заимствованы из мира, непохожего на наш физический мир; это будут причины вторые, высшие, так сказать, трансцендентальные, приближающиеся к причинам метафизическим. Можно предвидеть, что в этих науках мы будем иметь дело с материей более тонкой, чем та, к которой мы привыкли, и даже более тонкой, чем та же материя в наиболее разряжённом состоянии.
С другой стороны, в такой науке-посреднице чистая спиритуальность философии, метафизическая абстракция должна будет спуститься с высоты своей совершенной нематериальности и облечься той трансцендентальной материальностью, о которой только что шла речь. Следовательно, она должна нас познакомить с существами более универсальными, чем все доныне нами известные, более эфирными, более могущественными и более близкими к Источнику сил, хотя всё-таки индивидуальными, ограниченными и личными.
Таким образом, целый, совершенно особенный мир должен соответствовать этой науке-посреднице. И, в то же время, в нас самих должно быть нечто, присущее этому особенному миру, что нам позволяет его воспринять, потому что наша человеческая природа содержит в себе кажущуюся антиномию (противоположность) реальностей, собранных в третьей среде.
Наконец, эта наука, одновременно обладающая свойствами как физики, так и метафизики, даёт нам возможность не только мысленно, но и посредством реального, т. е. чувствуемого при известных условиях восприятия, – узнать существа и вещи, соединяющие нас с Первой Причиной и служащие посредниками между нами и Ею. Такая практическая наука непременно должна быть «наукой религиозной».
Итак, подобная наука действительно существует; она известна, разрабатывается и преподаётся с незапамятных времён.
Правильно или нет – это другой вопрос, – но мы её называем теперь «Оккультизмом».
Соответственно приписываемому ему характеру, Оккультизм должен допускать, и действительно допускает факты, доступные нашим чувствам, зависящие от действия силы на вещества более тонкие, чем наша материя.
Оккультизм должен также доставить нам возможность и средства управлять материей и действующими в ней силами[1]
.Он должен также дать нам не только способ познакомиться с существами, воплощёнными в этой самой материи и их участием в мировой жизни, но и возможность сообщаться с ними.
Кроме того, Оккультизм должен объяснить философам, каким именно образом эти существа связаны с первым проявлением жизни и соединяют его с реальностями нашего мира: он должен дать детальное решение космических и психологических проблем, о которых ещё спорят философы, в особенности же должен он уничтожить антиномию (противоположность) духа и материи, и заставить признать реальность субстанции.
Словом, можно сказать, что Оккультизм – есть учение о вторых или полуреальных причинах.
Таким образом, если принять в расчёт Оккультизм, то совокупность человеческих знаний должна охватить четыре главных ветви наук:
«Науку положительную»
или знание ближайших причин движения и соотношения всех вещей.
«Оккультизм»
или Вещества и силы, более тонкие, чем наши, рассматриваемые как отдалённые физические причины явлений, исследуемых положительной наукой.
Учение о вторых причинах
Существа, соответствующие этим веществам (онтология и космология), деятели и психические причины явлений.
«Философию»
или учение о первых причинах и о Причине всех причин.
Мы займёмся здесь только вторым из названных подразделений – Оккультизмом; нам предстоит познакомиться с его методом, существенными частями и их распределением.
Глава 1. Предмет и методы Оккультизма
1. Методы Оккультизма