Оккультные корни Октябрьской революции

Почему не от Урала, предположить легко. Там и без фигуры председателя ВЦИК у большевиков было “все схвачено”. Почему от Витебской или Симбирской губернии? Может быть, Яков Михайлович, хотел таким ообразом связать себя с “исторической родиной” отца? Использовать влияние местных еврейских общин? Но объяснение может быть и другим. Витебская губерния была прифронтовой. Тылом насквозь большевистского Северного фронта. В местных Советах позиции большевиков были сильны, и они могли рассчитывать на успех. Объяснить Симбирскую губернию труднее. Может, хотел дополнительно расположить к себе вождя? Хотя, повторюсь, здесь может и не быть никаких таких объяснений, а просто имели место обычные “выборные технологии” с перетасовками кандидатов, абы провести нужных людей.

В целом же выборы, конечно, нельзя было назвать “чистыми и честными”. На них оказывалось давление. Благодаря “Декрету о печати” большевистская пропаганда получила преимущества перед другими партиями. Кое-где Советы попросту сажали или изгоняли неугодных им агитаторов. В Питере Урицкий то арестовывал выборную комиссию, то выпускал, то не давал ей помещения и выгонял из Таврического дворца, где она заседала. “Контрреволюционные” области, не признавшие Советскую власть, оказались вообще выключены из “демократического волеизъявления”. Как и районы боевых действий. Но и другие социалистические партии действовали неразборчиво. Играли на том, что списки кандидатов составлялись еще в сентябре, соответствовали тогдашнему раскладу политических сил. Играли на том, что смогли тогда захватить под контроль центральную и местные выборные комиссии. Эсеры спекулировали на чаяниях крестьянства, меньшевики — рабочих.

Несмотря ни на какие “технологии”, давления и подгонки, уже при подведении первых предварительных итогов стало ясно — большевики безнадежно проигрывают. Одним не нравилась их партия и политика. Другие связывали с их правлением хаос, в котором очутилась Россия к концу 1917 года (хотя хаос обеспечился и без них, Временным правительством, а в ноябре-декабре он только углублялся естественным образом). И Ленин заговорил о том, что “Советы выше всяких парламентов, выше всяких учредительных собраний”. Однако и не созывать “Учредилку” было уже нельзя. Пропаганда и выборная кампания всю страну охватили, и само существование Совнаркома и ВЦИК было “временным”, до Собрания. 3 декабря ВЦИК принял постановление, что Учредительное Собрание “будет созвано, как только половина членов, именно 400 депутатов, зарегистрируется установленным порядком а канцелярии Таврического дворца”.

Причем большевикам опять пришлось вести борьбу в собственных рядах. Они начали формировать свою фракцию заблаговременно, и в “бюро фракции” были заранее определены все те же “именитые” — Каменев, Рыков, Милютин и др. Которые готовы были “временность” Совнаркома и ВЦИК понимать буквально. Донести власть до “Учредилки” — и передать ей. А дальше Совнарком и тем более ЦК вмешиваться не имеют права (ведь в этом случае лица из бюро фракции, то есть они сами, получили бы больший вес в партийной иерархии, обошли бы других лидеров). Но метод борьбы с такой оппозицией был уже отработан. 11 декабря собрался ЦК, Ленин потребовал сместить бюро фракции. Троцкий, Свердлов и другие члены ЦК его поддержали. И бюро скинули.

А 20 декабря Совнарком установил дату Собрания — 5 января 1918 года. Хотя уже заранее предполагалось, что его придется разогнать. Но сделать это надо было умно. Обставить как-нибудь “позаконнее”, подкрепить свою позицию. Эти шаги были возложены на Свердлова. И он их предпринял. Уже 22 декабря, через два дня после назначения даты Собрания, ВЦИК вынес решение созвать III Всероссийский съезд Советов. На 8 января. Узаконить разгон. И Свердлов заранее написал и разослал местным Советам, армейским и фронтовым комитетам циркулярное письмо: “Лозунгу — вся власть Учредительному Собранию — Советы должны противопоставить лозунг — власть Советам”. Заблаговременно вбивался клин между “Учредилкой” и Советами. Обратим внимание и на форму — циркулярное письмо. Ознакомься, прими к сведению и отправь обратно. Чтоб следов не осталось. Свердлов и в дальнейшем часто будет прибегать к такой форме, как циркуляры.