Оккультные корни Октябрьской революции

И Ленин надеялся, что столь радикальный революционер как Свердлов сможет стать его “руками” и навести желательный порядок. Он писал Якову Михайловичу: “…Дела в Питере плохи больше всего оттого, что плох “День” (условное название “Правды”)… Если верно, что №№ 1-й и 3-й или 3-й и 6-й стоят за осторожность с реформой “Дня”, т. е. за промедление изгнания теперешних редакторов и конторы, то это очень грустно (под номерами указаны депутаты Думы, 1-й — Бадаев, 3-й Малиновский, 6-й — Петровский) … Необходимо посадить свою редакцию “Дня” и разогнать теперешнюю. Ведется дело сейчас из рук вон плохо… Надо покончить с так называемой “автономией” этих горе-редакторов. Надо Вам взяться за дело прежде всего… Взять редакцию в свои руки…”

И Свердлов принялся за дело. Укрылся на квартире Бадаева и Самойлова, не выходя на улицу. Разгонять редакцию не стал — видимо, чтобы не портить отношений. Да и вряд ли его послушались бы. Но его самого неофициально ввели в состав редакции. И он начал подправлять нацеленность “Правды” в более острую сторону. Здесь же, на квартире, пользуясь депутатской неприкосновенностью ее хозяев, стали собираться совещания редакции и Петербургского комитета большевиков.

Ну а его супруга с ребенком, оставшиеся в Сибири, пожили там немного — не поймают ли главу семьи, не вернут ли обратно? Не поймали, не вернули. Они переехали в Томск, дождались письма Свердлова, что он уже в Питере, и тоже отправились туда. Никто им, собственно, не препятствовал, никто не удерживал. Удрал муж — ну и удрал. Как видим, порядки в Российской империи были весьма и весьма мягкими.

Впрочем, Охранное отделение прекрасно знало, где находится член ЦК Свердлов и что делает. Ведь об этом информировал другой член ЦК и депутат Думы Малиновский. Но брать “товарища Андрея” не спешили. Пусть поработает, пусть новые связи выявятся, новые инструкции из-за рубежа поступят. Однако в начале февраля агенты охранки допустили промашку. Не довольствуясь данными от Малиновского, они опросили дворника дома, где засел “товарищ Андрей”, не видел ли, не замечал ли чего подозрительного? А дворник переполошился — если в подведомственных ему квартирах проживает “непрописанное лицо”, то как бы не нагорело, как бы отвечать не пришлось. И пошел выяснять этот вопрос к квартиросъемщику, к Самойлову.

Свердлов, узнав о распросах агентов, сразу насторожился и решил скрыться. В ближайший же вечер, когда стемнело, его перевезли на квартиру… к Малиновскому. Которому он проговорился, что это все равно ненадежно. Раз у одного депутата вычислили, то, конечно, и других без внимания не оставят. Дескать, придется исчезнуть более основательно. И в полиции решили — надо брать, пока не ускользнул. Только затруднение вышло, как бы собственного “сексота” не подставить. И директор Департамента полиции Белецкий дал указание Малиновскому перевести Свердлова куда-нибудь на другую квартиру.

Но выручили их сам Яков Михайлович, не намеревавшийся задерживаться под одной крышей, и… приезд Новгородцевой с ребенком. Она как раз в эти дни прибыла в Питер. Нашла Сарру, та связалась с Петровским. У него и наметили встретиться с мужем. 9 февраля Клавдия Тимофеевна перебралась к Петровским, а вечером туда и Свердлов пожаловал. Ну а под утро нагрянула полиция. Даже с депутатской неприкосновенностью церемониться не стали, чтоб не упустить такую птицу. Петровский протестовал, порывался звонить министру внутренних дел, но его гостей арестовали. Словом, и в этот раз “товарищ Андрей” лишь два месяца на воле попрыгал.

Был скандал в Думе. 13 февраля социал-демократическая фракция внесла запрос — по какому такому праву на неприкосновенной квартире задержали “находившегося там знакомого депутата Петровского — Якова Михайловича Свердлова и г-жу Новгородцеву с ребенком”? Запрос поддержали аж 73 депутата! Его обсуждала Государственная Дума, поднялась вонища во всех либеральных газетах. Надо ж, какой “произвол и самоуправство” сатрапов! Беглого преступника арестовать осмелились!

Новгородцеву, правда, долго не держали. За ней значился всего один криминал — она с прежнего места поднадзорной высылки, из Екатеринбурга, уехала без спроса и уведомления властей. И ей снова назначили два года высылки под гласный надзор полиции. А по делу Свердлова следствие шло три месяца. С доказательствами его противоправительственной деятельности, как обычно, было не густо. И в мае он получил пять лет ссылки. Но уже подальше — в Туруханский край.