Оккультный Сталин

20 августа 1880 года Константин Циолковский женился на Варваре Евграфовне Соколовой. Все эти годы молодой учитель занимался физическими опытами и техническим творчеством. В доме у Циолковского сверкали электрические молнии, гремели громы, звенели колокольчики, плясали бумажные куколки. Посетители дивились также на «электрического осьминога», который хватал каждого своими ногами за нос или за пальцы. Надувался водородом резиновый мешок и тщательно уравновешивался посредством бумажной лодочки с песком. Словно живой, этот импровизированный аэростат бродил из комнаты в комнату, следуя воздушным течениям, подымаясь к потолку и опускаясь к полу.

В 1890 году VII отдел Русского технического общества рассмотрел проект цельнометаллического дирижабля Циолковского и, хотя в денежной субсидии автору было отказано, сама идея и теоретические расчеты были признаны верными.

В 1892 году семья Циолковских переехала в Калугу в связи с переназначением Константина Эдуардовича по службе. В то время ученый-самоучка уже работал над основными положениями теоретической космонавтики. В итоге 10 мая 1897 года Циолковский вывел важнейшую формулу, доказывающую возможность космических полетов с использованием ракеты и получившую впоследствии его имя.

Эта формула была опубликована в 1903 году в первой части труда «Исследование мировых пространств реактивными приборами». После чего приоритет Циолковского уже никто не смог бы оспаривать.

Дальнейшие его работы, а также переписка с ведущими русскими и европейскими учеными, занимающимися проблемами ракетостроения, закрепили этот приоритет, сделав Циолковского ведущим специалистом по теоретической космонавтике. Таким он и вошел в историю науки.

Рис.2.3. Циолковский в мастерской

Однако далеко не все статьи, книги и письма Циолковского составили фонд его трудов. Многие из материалов никогда не публиковались, а доступ к ним был ограничен. Почему? Ответ прозаический – в этих «закрытых» работах Константин Циолковский представал не убежденным материалистом, идеи которого вполне соответствовали марксистско-ленинской философии, а мистиком с уклоном в космизм, основы которого ему преподал Николай Федоров, работавший в той самой московской библиотеке, где самообразовывался Циолковский.

Николай Федоров утверждал, что смерть не изначальна в природе. Она – лишь приспособительное средство, выработанное в процессе эволюции, поскольку смена поколений – эффективнейший механизм усовершенствования рода. Но он исчерпывает себя. Ибо в дело вступает активная преобразующая сила в виде разума, который по своей сути требует бесконечного личностного совершенствования. Отсюда – потребность жить вечно.

«Почему бы и нет?! – восклицал Федоров. – Ведь на элементарном уровне жизни существует практическое бессмертие – периодически омолаживающиеся одноклеточные».

Константин Циолковский усовершенствовал «русский космизм». Будучи всё же в глубине души верующим человеком и православным, он попытался «научно обосновать» религию и чудеса христианства.

Центральным в религии Циолковского стало учение о «чувствующем атоме» («панпсихизм»). В представлении ученого это ― тонкие материи, невидимые невооруженным глазом, которым свойственно испытывать радость, горе, счастье, восторг, блаженство. Любое живое существо, включая человека, – это совокупность «чувствующих атомов».

Атомы, по Циолковскому, являются первичными носителями духа и вечно путешествуют из неорганической материи в органическую, из тела в тело, вечно живут, однако обретают разное качество жизни в зависимости от того, куда их забросит непредсказуемый круговорот вещества.

«Возьмем ли мы сложную молекулу, атом, электрон, частицу эфира, – писал Циолковский, – всё это составлено из более простой и единой сущности и способно чувствовать горе и радость, приятное и неприятное – при некоторых условиях. Именно, когда эта сущность, атом, молекула, электрон или другая группа попадет в сложную комбинацию органических существ: в животное, растение, человека или другое высшее существо».

В одном из писем ученый объяснял свою позицию более подробно: