Оккупация

А как могло бы все быть? Гитлер и Сталин делят Европу. Затем Гитлер сидит и ждет, пока СССР не начнет забирать себе свое. И вот когда Сталин отхватывает от Польши свой кусок, Гитлер приходит к «своим» полякам и говорит, мол, так и так, защита нужна? И входит на «свой» кусок Польши, но как защитник, а не как враг. Затем собирает остальную «свою» Европу и говорит: «господа, сами видите, как коммунисты разошлись, давайте сообща обороняться будем». И вот уже Германия — защитник свободной Европы, а чехи, французы и испанцы клепают для нее танки и винтовки. Конечно, Черчилль непременно попытался бы втянуть Гитлера в войну против СССР, но от него можно было бы отделаться заявлениями в духе «с таким монстром воевать неохота, у нас мирный договор, своя рубашка ближе к телу, воюйте с коммунистами сами». В итоге выигрывали и Гитлер, и Сталин: первый захватил бы все, что хотел, без войны, второй бы взял свой кусок «пирога» при полном отсутствии сопротивления, ибо Германия банально саботировала бы все попытки Британии и Штатов организовать Европу на борьбу с «красной угрозой». В итоге Германия стала бы супердержавой, а США так и остались депрессивным заокеанским захолустьем на многие годы.

Но всего этого не произошло, потому что Гитлер мыслил не в ногу со временем, а с отставанием лет на сто, и попытался создать новую империю в тот момент, когда это уже было невозможно.

— Я имею в виду, что борьба за физический захват территории устарела, точно так же, как когда-то устарело рабство, к примеру. Возможно, в Свартальвсхейме уже начали понимать, что борьба за земли и рабов — позапрошлый век, и в будущем станет доминировать тот, кто оседлает научно-техническую революцию, а войны будут вестись не магами и танками за земли, а учеными и менеджерами в гонке технологий и борьбе за рынки сбыта. Захват источников сырья перестал быть актуальным, выгоднее купить сырье по дешевке и получить сверхприбыли на торговле высокотехнологичными продуктами. И близок тот час, когда Свартальвсхейм, сидя на захваченных землях, станет сырьевым придатком человеческого мира. Так вот, попытка захватить кусок высоких информационных технологий — возможно, первая ласточка перемен. Возможно, иерархи Свартальвсхейма уже поняли, к чему все идет, но по инерции своего мышления еще пытаются действовать по старинке, грубой силой, причем не особо эффективно. И если это так, то им уже все равно, будет тут Аквилония или нет, ведь они, может быть, уже не собираются возвращаться. Вопрос изменения правил цивилизационной борьбы стал актуален давнее, и тут мы пока на коне: блестящие умы Свартальвсхейма уже начинают понимать, что среди нас добьются большего, чем среди цивилизационно отстающих сородичей… Разумеется, все это лишь гипотеза и я вполне мог сильно переоценить мудрость правителей Свартальвсхейма.

Присутствующие начали переглядываться.

— Интересная точка зрения, — заметил Дюранг, — но пока что нам от нее не легче.

* * *

Утром следующего дня мы с Горданой, как обычно, вышли прогуляться. В горах есть свое очарование, по крайней мере для меня: в какой-то мере горы напоминают мне мою прошлую родину. Да и горный воздух совсем не такой, как в крупных городах, а уж виды какие — словами не передать. К тому же Реданские горы, будучи хорошо обжитыми, изобиловали вполне комфортным тропинками и дорожками, по которым гулять — одно удовольствие. А местность вокруг нашего теперешнего места дислокации отличалась еще и безопасностью: практически все дорожки снабжены ограждениями.

Беседуя о наших планах капитально утеплить одну половину дома, а вторую переделать в классическом стиле, заменив фанеру настоящими бумажными «фусума», мы не заметили, как отошли от базы на добрый километр. Встретить врага я не опасался: мы гуляли в одном из самых труднодоступных мест вокруг, добраться сюда смог бы разве что отряд скалолазов-невидимок.

И потому внезапное «Доброго утра!», сказанное характерным голосом темного альва, застало нас врасплох… Но только на секунду.

Метрах в пяти от нас стоял затянутый во все черное свартальв. Я не заметил у него другого оружия, кроме приснопамятной электродубинки, и понял, что это Райзель собственной персоной, еще до того, как он поднял затемненное забрало шлема.

— Надо же, какая встреча, — сказал я и чуть ли не кожей почувствовал, как всколыхнулся за спиной защитный барьер Горданы.

— Угу. Далековато мне пришлось за тобой ехать, — кивнул Райзель. — Как поживаете, кстати?

— Просто замечательно. И чему же мы обязаны твоим визитом?

Вместо ответа Райзель достал из нагрудного кармана сложенный лист бумаги.

— Ты кое-что забыл, когда уехал из Гиаты.

Разумеется, я был готов к тому, что передача мне листа — всего лишь уловка, но ошибся. Переданный мне лист оказался листом с тем же самым заклинанием теневого шага.

— И ты проделал такой путь, явился сюда, рискуя, чтобы… вернуть мне формулу?

— Угу. Меня по-прежнему интересует наш маленький эксперимент. Но… ты прав. Есть еще кое-что. Я сломал голову вначале себе, потом своим экспертам, но так и не приблизился к ответу, что это такое.